Вдогонку канадскому саммиту. С грустью. ЧII
Стоило нефти за последний год подорожать, а российским фирмам и отчасти даже гражданам слегка разбогатеть и предъявить на рынке платежеспособный спрос, как расти начало не столько российское производство, сколько ввоз товаров из-за границы. Скажем, в I квартале этого года домашнее производство РФ (если мерить его самым объективным показателем – ростом ВВП) увеличилось только на 2,9% против того, что было годом раньше, зато ввоз импортных товаров вырос на целых 18,4%.
А если власти действуют более тонко и пускают в ход хитроумные схемы, рождающие спрос только на продукцию отечественных производителей, вроде программы обмена старых вазовских легковушек на новые, то это подхлестывает вовсе не производство «АвтоВАЗом» чего-то достойного, а наоборот, возврат его к массовому изготовлению «пятерок» и «семерок», которым место в музее.
Возвращаясь от скромных российских экзерсисов к грандиозным начинаниям старших, видим примерно то же самое.
В Америке, которая вложилась больше чем кто-либо в привычные рецепты, за три года антикризисной борьбы так и не удалось решить триединую задачу государства благоденствия – одновременно уменьшать безработицу, повышать жизненный уровень и поддерживать рост экономики.
Кажется, даже Обама начинает смутно понимать, что делать все это одновременно в двадцать первом веке и в Америке уже невозможно. В 50-е годы двадцатого века отлично получалось, а сейчас самому скучно смотреть. Мысль отцов welfare state, что жить не по средствам можно веками, оказалась неточной. Только десятилетиями.
Огромные деньги, взятые американскими властями в долг, тратятся без толку, и все чаще слышны смышленые голоса, что этот долг придется когда-нибудь обесценить инфляцией: не возвращать же в самом деле такие деньжищи. Ведь старинный утешительный довод, что, мол, вернем долги, когда разгоним экономический рост, начинает выглядеть просто идиотическим. Каким же должен быть этот рост, если задолженность американской казны ежегодно растет на 12 и больше процентов ВВП?
И тут можно увидеть, насколько по-разному в разных странах смотрят сейчас на одну и ту же проблему несуразно разросшихся долгов.
Скажем, госдолг Америки перевалил за 90% ВВП и энергично прет вверх. Но перед кем этот долг?
Во-первых, перед иностранцами (внешний долг США, который не надо путать с долгом государственным, и который состоит из суммы всех внешних задолженностей – и государственных, и частных, тоже подступает к 100% ВВП).
А во-вторых, перед тем слоями американцев, которые не голосовали за нынешнего президента.
Согласитесь, и первыми, и вторыми пожертвовать как-то легче – ну хотя бы чисто психологически. Дефолт – это, конечно, вульгарно и нецивилизованно. Зато ускорение инфляции может со временем стать фактом буквально само собой.
И совсем по-другому ту же проблему видят, допустим, в Токио. Японский госдолг невероятен – около 200% ВВП. Но это в основном долг властей перед самими же японцами, которые привыкли вверяться своему государству. Японский государственно-частный долг перед иностранцами во много раз меньше – всего около 40% ВВП. Выискивать способы уклониться от полной уплаты долгов в Токио труднее, чем в Вашингтоне.
И в Европе труднее. Поэтому самой заметной участницей G20 стала Ангела Меркель, главный сегодня мировой идеолог ликвидации бюджетных дефицитов, возврата долгов, уменьшения зарплат, повышения пенсионного возраста и еще многого, что словно нарочно противостоит базовым идеям государства благосостояния, образцом которого так долго была именно Германия. А сейчас, по ее примеру, а отчасти и под ее давлением, в большинстве евросоюзовских стран это государство ощипывают как курицу.
Разумеется, новейшая европейская мода – жить по средствам – в Америке немедленного восторга вызвать не может.
Ведь если европейцы станут меньше потреблять (в том числе американских товаров) и больше производить (в том числе товаров на продажу в США), то к Китаю, который примерно так же себя ведет и совершенно измучил Соединенные Штаты торговыми дисбалансами, добавится еще и Европа.
Но кроме этого утилитарного довода есть ведь и возражения по делу. Меркель уже вовсю сравнивают с веймарским канцлером Брюнингом, который в разгар Великой депрессии тоже наводил экономию и навязывал согражданам жизнь по средствам, в результате чего, как считается, затравленный немецкий народ возненавидел демократию и полюбил Гитлера.
Сравнение, конечно, неточное по многим пунктам, но кто возьмется предсказать, какими политическими сдвигами европейские народы, наркотизированные десятилетиями благосостояния, ответят на поворот к аскезе?
И кто предскажет, каким будет спад в экономике Евросоюза, если перестать ее подхлестывать дешевыми деньгами – терпимым или все-таки нестерпимым?
Старая модель свое отслужила и жалобно хрипит напоследок, но из этого еще не следует, что новая модель станет работать без сбоев. Наперед доказать ничего невозможно. Можно только проверить, причем не на кошках, а на себе. Экономика не наука. История не дорожная карта для путешествия в рай, а сплошной эксперимент.
Будем готовиться к опытам…
