КНР сосредотачивается, США ставят на демократию. Ч III
Audio: КНР сосредотачивается, США ставят на демократию. Ч III Тем временем практически следом в Поднебесной, в торжественной и при этом совершенно непрозрачной манере, стартовал 18-й съезд Компартии Китая. И миллионы людей по всему миру предпочли бы разделить и тоже пережить с американцами ощущения президентских выборов в США, нежели чем стать частью долгосрочных планов Китая.
Натурально, Америка уже не та, что раньше. Ей становится гораздо тяжелее выступать в роли стратегического и экономического гаранта последней инстанции для своих союзников. Однако, хотя защитная мощь Америки и ослабла, ее способность вдохновлять остается непревзойденной и по-прежнему в состоянии оказать стране эффектную и эффективную поддержку. Победа Обамы ознаменовала победу не только демократии, но и определенной идеологии и концепции развития Америки. Оставляя двери широко открытыми для иммигрантов, сохраняя уважение ко всем, кто желает жить, не скрывая своего происхождения, относясь к женщинам цивилизованно и почтительно, Обама сумел активно задействовать мощную идею исключительности Америки, базирующейся на одном ключевом понятии: многообразие.
Намеренно игнорируя тему разнообразия и делая упор на ностальгии по «старым добрым временам», республиканская партия – сбитая с пути своими ультра-консервативными одержимыми идеологами – сама оказалась виновата в своем поражении. Ромни ошибся, сделав ставку на идеи, оказавшиеся чересчур радикальными и для него, и для всей Америки.
История Ромни должна стать универсальным посланием для всех демократических режимов: вы не сможете выиграть, культивируя крайности или оказываясь в плену предрассудков. Вы рискуете не только потерять собственную душу, но и проиграть выборы. Похожая участь постигла и француза Николя Саркози: он потерпел поражение, лишившись поддержки центральной части электората. Обама был переизбран, потому что партия республиканцев упустила из виду сердцевину Америки.
Кстати, здесь уместны несколько слов, как говорится, «на злобу дня», по теме дискуссии в Конгрессе о выходе из ситуации, связанной с «фискальным обрывом». Полагаю, республиканцам нужно сделать конкретные предложения по повышению налогов, и скорее всего, они вскоре их сделают. Ведь, согласно опросам, большинство американцев будут винить республиканскую партию, если Америка упадет с «фискального обрыва». Так что республиканцы не в той позиции, чтобы проводить бескомпромиссную линию, уже некогда приведшую своего представителя к проигрышу в президентской гонке.
Конечно, величие американской демократии не должно затмевать ее недостатки и дисфункции. Выборы и предвыборная гонка обошлись стране более чем в $2 млрд. – и все это лишь для того, чтобы подтвердить текущее положение дел: тот же самый президент и прежняя расстановка сил в Конгрессе. Деньги стали коррозионным агентом, подтачивающим и видоизменяющим демократический процесс, поскольку личностная, живая энергия была вытеснена и подменена раздутыми бюджетами предвыборной кампании.
Помимо финансовых вопросов, отдельную проблему представляет и ставшая совершенно неуправляемой система проверок и балансов, обусловившая паралич власти. «Ветократия», являвшаяся привычной практикой республиканцев в Конгрессе в период первого срока пребывания Обамы на посту президента, таит в себе угрозу демократии. Сможет ли партия, уязвленная поражением на выборах, осознать и принять на себя ответственность за весь американский народ, а не только за своих членов и сторонников?
Переизбрание Обамы значимо, однако, оно приобретет широкий резонанс лишь в том случае, если слова президента не будут расходиться с делом, как это слишком часто случалось раньше. Америка не может больше существовать в условиях несправедливой системы здравоохранения или устаревшей и разрушенной инфраструктуры. Не может она и оставаться безразличной к проблеме все более неприемлемого уровня задолженности студентов вузов.
В то же время, хотя Америка уже не может более играть прежнюю роль на мировой арене, энергосектор страны обладает потенциалом создания новой схемы за счет внутренней добычи сланцевой нефти и газа. Аналогичная ситуация наблюдается также во Франции и ряде других государств Запада, которые однажды смогут разорвать прежнюю зависимость от поставок энергоносителей с мятежного Ближнего Востока.
Главной сложностью для Америки в глобальном контексте сейчас является необходимость признать, что отныне не она одна находится на «вершине мира». Ей никогда и ни с кем не доводилось общаться на равных, в отличие от традиционных европейских государств, на протяжении веков привыкших к подобной практике.
Тем временем перед Китаем стоят более сложные задачи. Ему приходится не только мириться с реальностью такой силы, как США, но и принимать во внимание существование «американского идеала». В 1989 году протестующие на площади Тяньаньмэнь китайские студенты, требующие больше прав и демократических свобод, использовали в качестве символа Статую Свободы. И в наши дни Америка также угрожает или бросает вызов Китаю не своей военной мощью, а скорее непреходящей притягательностью «американской мечты».
Кто победит в этом, качественно новом состязании, покажет время. Однако, пока складывается впечатление, что безотносительно желания или нежелания США и Поднебесной, их текущее сосуществование все больше напоминает симбиоз двух организмов, жизнь по отдельности которых сопряжена с рядом рисков и представляется менее комфортной.
Так что, исход этого соревнования двух систем и подходов может оказаться совершенно неожиданным.
