22.03-1-4:Москва-Пекин – старые песни о главном. Ч IV

Москва-Пекин – старые песни о главном. Ч IV


Известный имидж России, о котором много говорят в последнее время, ее восприятие извне, репутация стали материальным фактором, влияющим на более чем практические вопросы экономики и политики, и проблема Кипра это убедительно подтвердила.

В этом контексте Китай у Москвы – свет в оконце. Институциональных связей по сравнению с европейским направлением почти нет, разве что только формируются. Зато КНР по мере возможностей старается учитывать обеспокоенность России теми или иными обстоятельствами и ратует за скоординированные действия. Пекин реально заинтересован в благоприятной атмосфере с Россией по причинам, изложенным выше, а ее образ и внутриполитическая модель китайцев мало интересуют (что, безусловно, не означает, что они не видят всей перекошенности и уязвимости российской системы).

Главное – Китай прагматично считает, что Россия ему сейчас нужна, поэтому готов прилагать усилия, чтобы обеспечивать прогресс связей, Си Цзиньпин это показывает своим визитом. ЕС проявляет противоположное отношение: Россия – неизбежное зло, с которой как-то надо находить общий язык, но не очень хочется и фактом является то, что экономическое и политическое восприятие расходятся все заметнее.

Парадокс ситуации в том, что Россия при этом намертво привязана к Европе (что наглядно показал кипрский кризис), и никакой реальной переориентации не просматривается.

Даже если во время визита председателя КНР будут подписаны судьбоносные соглашения, Европа останется вне конкуренции в качестве основного партнера не годы, а скорее десятилетия.

Что же касается внешне дружелюбного Китая, то когда дело доходит до экономики, Москва весьма сдержанна, опасаясь слишком широко открыть ворота. Страх, что экономический дисбаланс приведет к росту политического влияния Пекина в России, заметен много больше, чем на европейском направлении.

Россия и Китай разделяют одно общее представление – экономическая зависимость от Запада чревата катаклизмами. Китай в полной мере ощутил это во время кризиса 2008-2009 годов, когда американский рынок провалился, а экономика США качнулась. Россия чувствует то же самое, наблюдая за «судорогами» европейской политики спасения евро.

Проблема Кипра не столько даже в возможной конфискации депозитов, а в той роли, которую эта офшорная юрисдикция играет в российской коррумпированной, сырьевой и неповоротливой экономике, выступая в качестве компенсатора несовершенств собственной финансовой системы. Соответственно, если это звено выпадает, парализующий эффект может оказаться чрезмерным.

Все, происходящее в мире, раз за разом напоминает о том, что в сегодняшних условиях излюбленное российское противопоставление Запада и Востока, постоянные споры о выборе цивилизационной ориентации, по сути, лишены смысла.

Выбора как такового, у Москвы нет, и Кипр это показал во всей красе: надо выстраивать все более сложный баланс отношений со всеми ведущими игроками, учитывая реальную вовлеченность страны в запутанные и нелинейные глобальные процессы, где Восток и Запад причудливо переплетены. И на успех можно рассчитывать, только имея здоровые основы внутри собственной страны – политические, экономические, общественные. Это условие недостаточное, но необходимое.