18.09-1-2: Сирийские ловушки. Ч II

Сирийские ловушки. Ч II


Итак, американские эксперты и западные дипломаты уверены, что доклад экспертов ООН по химической атаке в Сирии содержит неопровержимые доказательства вины правительства Башара Асада. Российские политики призывают не торопиться давать оценки и обвинять одну из сторон сирийского конфликта в применении химического оружия.

Влиятельный журнал Foreign Policy опросил экспертов по химическому и биологическому оружию. Аналитики, основываясь на докладе экспертов ООН, утверждают, что в этот день правительственные войска применили химическое оружие. По их мнению, это доказывают количество отравляющих веществ, вид ракет, которые нанесли удар, и траектория их полета. «Можно с большой уверенностью говорить, что оружие использовали правительственные войска», — подчеркивает Ральф Трапп, независимый эксперт по химическому и биологическому оружию.

В докладе ООН указано, что в ходе атаки под Дамаском был применен зарин, которым были снаряжены боеголовки ракет класса «земля-земля». Это выяснилось в ходе опросов пострадавших, очевидцев, медперсонала и анализов образцов волос и крови жертв. Атака застала людей рано утром. Трапп уверен, что сочетание вида ракет, количества взрывов, времени применения оружия (атмосферные условия благоприятствуют распространению отравляющего газа) указывает на вину сирийских правительственных войск. «Это оружие применялось профессионалами. Если допустить, что его применили боевики, то они должны были быть готовы к большому количеству жертв на своей территории и иметь доступ к хранилищам химоружия правительственной армии. Кроме того, они должны были быть подготовлены для его применения», — рассуждает эксперт.

Другие аналитики, например Крис Хармер, старший научный сотрудник Института военных исследований, и Джефф Вайт из Вашингтонского института исследования Ближнего Востока, согласны с Траппом: «У оппозиции есть минометы, теоретически они могут дать организованный залп, но они не могут организовать ракетную атаку, как это было под Дамаском. Это может сделать только правительство». Траектория движения ракет, по их мнению, ведет к правительственным позициям на севере и западе: «Сирийские власти могут оправдываться, что ракеты могли стартовать с какой-то прилегающей территории, но доказательства указывают на старт с позиций правительственной армии».

После безуспешных по сути переговоров в Москве между главами французского и российского МИДов, Сергей Лавров заявил, что доклад инспекторов ООН подтверждает лишь факт применения химического оружия в Сирии, добавив, что Москва считает провокацией химическую атаку под Дамаском и настаивает на «беспристрастном, объективном, профессиональном» расследовании событий 21 августа.
В свою очередь глава внешнеполитического ведомства Франции отметил, что «нет никаких сомнений в ответственности за химическую атаку режима в Дамаске».

Ранее многие были уверены, что украденная у американского сенатора Лугара инициатива по Сирии обернулась дипломатической победой России. Однако, эта победа может оказаться пирровой.

Еще в начале прошлой недели военный удар Штатов по режиму Асада казался неизбежным. Но потом Обама отложил вмешательство США в гражданскую войну в Сирии, сославшись на предложение поставить под международный контроль запасы химического оружия в Сирии и уничтожить их. Эту инициативу приписывают главе МИДа РФ Сергею Лаврову, но, как мы указывали в предыдущем «сирийском сюжете» (viewtopic.php?f=68&t=134817), еще год назад сенатор США Ричард Лугар предложил Москве и Вашингтону установить международный контроль над сирийским химоружием, что было пренебрежительно отвергнуто Москвой летом 2012 года, заявившей, что Сирия — суверенное, ответственное государство, для которого совершенно неприемлем международный контроль.

Следует ли из заявлений Лаврова, что Москва засомневалась в ответственности сирийского руководства? Если так, то до какой степени следует теперь доверять официальному Дамаску? И не повторятся ли истории с Ким Чен Иром и с Ахмадинежадом, каждый из которых дал в свое время Путину некие обещания в сфере разоружения, а потом с легкостью от них отказался.

Не будем мелочиться: вне зависимости от того, кто первым ее выдвинул, инициатива сегодня воспринимается как предложение Москвы и расценивается как дипломатический успех России. Вопрос в том, выдержит ли эта оценка проверку временем. Ведь выступив с этой инициативой, российская внешняя политика вынуждена осваивать относительно новую для нее роль.