Что инопланетяне должны сделать с образованием, чтобы нас не

Что инопланетяне должны сделать с образованием, чтобы нас не стало?

Недавно Дмитрий Чернышёв в своём блоге задал очень любопытный вопрос о том, как уничтожить человечество без войн и эпидемий. Пожалуй, школа в состоянии справиться с этой задачей.

Звучал этот вопрос так:

«Представьте, что вы представитель внеземной цивилизации, который считает людей вредным вирусом и хочет избавить от них планету. Ваша задача в рекордно короткие сроки оглупить людей и вернуть их к животному состоянию. Какие тенденции в обществе вам нужно для этого поддерживать? Допустим, что ваш бюджет бесконечен, но всеобщей войны или эпидемии вы не хотите и будете действовать только через социальные институты».

Мне этот вопрос показался интересным, прежде всего, именно потому, что он, как мне кажется, в первую очередь про образование. Вы заметили ремарку «всеобщей войны или эпидемии вы не хотите и будете действовать только через социальные институты»?

Но ведь из социальных институтов самым действенным для разрушения цивилизации может быть именно образование, поскольку оно нацелено сразу в две болевые точки: оно формирует новое поколение, которое не обладает опытом прошлого, и «повестка дня» образования относительно легко формируется «сверху».
Давайте попробуем пофантазировать на эту тему.

Что же нужно сделать с образованием, чтобы «в рекордно короткие сроки оглупить людей и вернуть их к животному состоянию»?

Первое, что напрашивается само собой — а не разрушить ли вообще систему образования? Заодно лишив человечество доступа к плодам знаний, накопленных человечеством? Казалось бы, так просто — закроем все школы, переведём на натуральное хозяйство.

Однако надо понимать, что без серьёзного аппарата принуждения (глобальный концлагерь, как при «красных кхмерах») этот способ не сработает. Не будет официальной школы, её место тут же займет школа неофициальная. Ведь школа возникает там, где есть учитель. И если останутся носители знания, неизбежно к ним примкнут и те, кто это знание жаждет получить.

Лучше всех об этом сказал один из комментаторов: «На самом деле человеческая общность достаточно стойкий механизм в неудобных условиях. Даже если «Дом 2» реально поместить на необитаемый остров, они не погибнут все, а структурируются в новую общину со своим укладом, пусть и без книг и электричества. Хотя без книг долго не получится — алфавит не удастся быстро забыть, и как минимум в бересте или табличках он не канет в лету».

Но еще более серьёзным аргументом против такой версии является тот факт, что с разрушением системы образования разрушается и сам социальный институт, через который «злобные инопланетяне» могут воздействовать на человечество. Одно дело — влиять через сформированные централизованные системы, и совсем другое — пытаться делать то же самое в условиях разрозненного партизанского сопротивления. Нет, тотальное разрушение системы образования — не выход. Не дождёмся.

Может быть, попробуем иначе? Как насчет того, чтобы целями системы образования стали «Sex & Drugs & Rock & Roll»?

Казалось бы, хорошая идея. Преврати школу в шоу, открой доступ к наркотикам — и всё! Цели достигнуты. Наркотики постепенно убьют поколение, беспорядочный секс развалит институт семьи, а всеобщая сытость лишит людей хоть какого-то стимула к самосовершенствованию.

Тема эта очень важная. Потому что смена парадигмы образования, переориентация его с «научения» на «развлечение» действительно очень опасна. Опасна, прежде всего, тем, что она генерирует поколение людей, не озабоченных целями саморазвития и не видящих в образовании никакого смысла. Этакие «дети цветов» в гашишном дыму. Не это ли верный путь к деградации человечества?

Не всё так просто. Опять процитирую одного из комментаторов Дмитрия Чернышёва: «При имеющемся генном и культурном разнообразии обязательно возникнут секты трезвенников, праведников, интеллектуалов. Да, масса скатится в болото и, может быть, вымрет, но эти очаги понесут изрядно поуменьшившееся человечество дальше». Это серьёзный аргумент. Без соответствующих институтов принуждения тотальная зачистка не получится. Более того, есть основания полагать, что при минимальной смене парадигмы это «отупленное поколение» снова вернется к цивилизации, как это уже случилось с поколением «детей цветов» шестидесятых годов двадцатого века.

Многие нынешние яппи откровенно признаются в том, что раньше они были самыми натуральными хиппи: «Редкий нынешний яппи, особенно если это житель крупного города, а не энергичный провинциал, не был когда-то хиппи. Или хотя бы имел друзей-хиппи, или старался быть похожим на хиппи во время каникул, или просто носил какой-нибудь хипповский прибамбас типа фенечки на запястье или ремешка на голове: «Путь из хиппи в яппи оказался подозрительно коротким. За какие-нибудь лет семь-восемь мы сменили не только гардероб, но и образ жизни и систему ценностей». Многие экс-хиппи с ностальгией вспоминают свою юность, хотя и не собираются отказываться от преимуществ нынешнего статуса».

Из всех озвученных целей «разрушающего образования» самой опасной, как ни странно, представляется праздность. Большинство комментаторов вспоминают о знаменитом эксперименте «Вселенная 25». Напомню его суть. Для популяции мышей в рамках социального эксперимента создали райские условия: неограниченные запасы еды и питья, отсутствие хищников и болезней, достаточный простор для размножения. Однако в результате вся колония мышей вымерла. Эксперимент был поставлен американским этологом Джоном Кэлхуном в июле 1968 года.

Вот как это описано в книгге с красноречивым названием «Эксперимент «Вселенная-25»: как рай стал адом»: «Джон Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей. «Первая смерть» — это смерть духа. Когда новорожденным особям не стало находиться места в социальной иерархии «мышиного рая», то наметился недостаток социальных ролей в идеальных условиях с неограниченными ресурсами, возникло открытое противостояние взрослых и молодых грызунов, увеличился уровень немотивированной агрессии. Растущая численность популяции, увеличение скученности, повышение уровня физического контакта, всё это, по мнению Кэлхуна, привело к появлению особей, способных только к простейшему поведению. В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников, большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой. Мышь — простое животное, для него самые сложные поведенческие модели — это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детёнышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. Кэлхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью» или «смертью духа». После наступления первой смерти физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

Эксперимент «Вселенная 25» задаёт очень тревожную ноту: праздность, жизнь в условиях «рая», когда все блага доступны и не требуют усилий для их получения, неизбежно заканчиваются смертью общества и гибелью всех индивидов.

И тут, конечно же, сразу масса отсылок к обществу потребления и к жизни в условиях современной цивилизации — дай людям все блага и отучи их учиться, и такое общество обречено.
Казалось бы, мы нашли оптимальную стратегию для наших гипотетических инопланетян.

Но не всё так просто. Результаты эксперимента Джона Кэлхуна считаются классическими и цитируются очень часто. Однако мало кто задумывается, почему эксперимент называется «Вселенная 25». Дело в том, что эта вселенная была всего лишь двадцать пятым экспериментом в длинном ряде подобных, которые Кэлхум проводил много лет — с 1958 года. И нам мало известно о результатах работы с остальными 24 «вселенными».

Вообще говоря, это позволяет предъявить Кэлхуму очень серьёзное обвинение в невоспроизводимости эксперимента: за все годы не было опубликовано ни одного описания повторения этого эксперимента — ни самим Кэлхуном, ни его коллегами. Можно ссылаться на его масштабность — он длился 1780 дней, то есть без малого пять лет. Что касается результатов, достигнутых в других 24 вселенных, то там условия «вселенной» отличались. Впрочем, этапы развития в целом были одни и те же: за ростом популяции и перенаселением следовали взрыв насилия и гиперсексуальной активности; затем асексуальность и, в конце концов, самоуничтожение.

Второе обвинение, которое часто предъявляют Кэлхуну специалисты, ещё более серьёзно: «замкнутость популяции в любом раскладе вызывает генетическое «бутылочное горлышко» и последующее вырождение, тем более с таким малым стартовым количеством особей, как в этом эксперименте; экспериментатор не мог этого не знать».

Ну и, наконец, насколько правомерно переносить исследование поведения мышиной популяции на людей? Всё же поведение человеческого общества довольно сильно отличается от поведения мышиной популяции.

Так что вопрос вымирания человечества в условиях доступности всех благ остаётся открытым. Тем не менее, стоит признать, что эксперименты Кэлхуна не оспариваются научным сообществом в целом и даже лежат в основе некоторых теоретических построений, применяемых в разных областях (например, они оказали существенное влияние на исследования агрессии и развитие социологии города).

А мы вернёмся к образованию.

Из всех концепций, предложенных участниками обсуждения, наиболее продуманной мне показалась вот эта, высказанная ещё одним комментатором:

«Быстро не получится, а чтобы через 3-4 поколения — да легко, если усугублять:

Построить общество полного изобилия, когда у всех есть всё и много.
Устранить родителей от воспитания детей. В идеале — вообще изолировать их друг от друга. Снижать уровень образования.
Постепенно, на всепланетном уровне, подменять правдивую информацию на самую невероятную ложь.
Заменить научное мировоззрение антинаучным.
Сделать мир только для молодых, где старикам нет места — изолировать стариков (скажем, всех, кому больше 35) и отправлять их доживать свой век за колючкой
И всё — через 3-4 поколения люди станут животными».

Заметим, что этот подход тоже начинает с «общества изобилия». Но ключевой момент тут, как мне кажется, устранение от процесса обучения и воспитания старшего поколения. Это важный аспект.

Разрыв поколенческих связей действительно может вести к созданию поколения «манкуртов» (согласно роману Чингиза Айтматова «Буранный полустанок» («И дольше века длится день»), взятый в плен человек, превращённый в бездушное рабское создание, полностью подчинённое хозяину и не помнящее ничего из предыдущей жизни). Собственно, этот приём широко использовали все тоталитарные режимы — от создателей «гитлерюгенда» до «хунвейбинов».

Однако отделение детей от родителей невозможно без создания огромной машины подавления, что неизбежно чревато войной и сопротивлением (что мы и видим из истории двадцатого века). Но по нашим условиям нужно попробовать обойтись без войны. Значит, нам это не подходит.

Очень интересные решения в обсуждении, которое я инициировал в своем фейсбуке, предложила Елена Захарова.

А что, если «разделить людей на группы, внушив каждой, что именно они уникальны»? Это очень интересный подход, рождённый опытом и страхами двадцатого века. Он не совсем про образование, но и про образование тоже.

Действительно, сегрегация людей и внушение чувства превосходства каждой группе по опыту последнего столетия ведёт к многочисленным трагедиям. Однако с этим не всё так просто.

Развитие цивилизации в сторону независимости от природных ресурсов неизбежно приведёт к мобильности людей и возможности создания коммун по интересам вместо привязанных к территории государств. Это хорошо описал Нил Стивенсон.

«Социальное устройство описанного Стивенсоном "прекрасного нового мира" движимо множеством парадоксов. Глобализация стала тотальной, информационные технологии и системы наносборки обеспечили единство мировой экономики и положили конец межгосударственной разобщённости. Мир стал един. Но при этом социальную структуру стал диктовать индивидуальный выбор каждым человеком наиболее симпатичного именно ему образа жизни. Каждый может присоединиться к любому сообществу («филе»), если сообщество его примет. Практически на одной территории могут соседствовать «филы» марксистов-маоистов, неовикторианцев, руссоистов, конфуцианцев, гандистов, приверженцев бесчисленных религий и сект, сообщества открытые и закрытые, тоталитарные и либертарианские. Каждая партия или группа получила возможность на практике построить для себя (но только для себя!) свою Утопию», — это из рецензии Сергея Бережного на роман Стивенсона.

Если принять модель Стивенсона, люди реально могут разделяться на весьма отличающиеся группы. Уникальные. Приведёт ли это к краху? Вовсе необязательно. Осознание своей уникальности вкупе с толерантностью к другим вовсе не является смертельным ядом. И тут на первый план выходит именно образование. Если нет толерантности к «чужим», то «всё позволено»? Елена пишет, что деградация произойдёт, «если группы будут жить с установкой на уникальность и избранность, без приятия оплошностей, ошибок и огрехов, без приятия слабости и немощи. Т.е. идеал — сильный, умный, жёсткий. А те, что не в вашей группе — ниже по интеллекту и физическим параметрам (недочеловеки). Но при этом дышат воздухом, который изначально был предназначен только вам».

Ключевое слово тут — «воздух, который предназначен только вам». Почти единственная причина конфликтов — привязанность к территории. Если у сообщества нет привязки к ресурсам, конфликт не возникнет. Просто при условии экстерриториальности даже человеконенавистническая идеология — не проблема. То есть "недочеловеки" по определению не претендуют на территорию "сверхчеловеков". Просто потому что территория не является ценностью. Будет ли жизнеспособна коммуна, построенная по принципу древней Спарты? Не уверен. Просуществует максимум пару поколений. Остальной мир будет с изумлением и осуждением наблюдать, как она пожирает сама себя. Собственно, мы это наблюдаем и сегодня на примере Северной Кореи.

Что ещё может образование, чтобы деградация общества всё-таки произошла?

Может быть, сыграть на сексуальности? Да, в концепции «Sex & Drugs & Rock & Roll» секс оказался незаслуженно забыт.

Вот что предлагает та же Елена Захарова: «Может быть, какой-нибудь половой культ? Кто не соответствует — приносить в жертву или съедать. Культ, результатом которого будет распад системы репродукции? Тот же гомосексуализм. Не просто толерантность, а именно гомосексуализм как норма, а остальные варианты — извращения. Ещё интересная тема чайлдфри в этом смысле. Быть счастливым любой ценой, дети — лишь помеха счастью и свободе».

В самом деле, может ли возведение в норму какого-либо полового культа, заложенное в основу образования, привести к полной деградации общества? «Культ, основанный на половых преувеличениях, к примеру. Скажем, количество половых партнеров за единицу времени, или количество времени непрерывного секса с одним партнёром», — продолжает Елена.

Это сильный аргумент. И очень больная для нашего общества точка.

Ответ может быть только один. Для того, чтобы общество деградировало в целом, такой культ по числу его последователей должен иметь характер пандемии, захватить всю человеческую популяцию и постепенно привести её к вымиранию.

А это практически невозможно. Мы опять сталкиваемся с ситуацией, когда нарастающее давление снаружи рождает сопротивление изнутри. Если предположить, что этот гипотетический культ завоёвывает массы, то неизбежно возникают общины, стремящиеся «вернуться к истокам». «Натуралы», которые станут ядром нового возрождённого общества. Всё. Тупик. Этим способом людей не завоевать.

Вы заметили, что все ситуации, которые мы рассмотрели, сопровождаются довольно серьёзным давлением через социальные институты. И как только это давление начинает восприниматься как угрожающее, неизбежно возникают очаги сопротивления, из которых вырастает новое, здоровое общество.

Значит ли это, что человеческое сообщество столь устойчиво к внешнему воздействию, что его совсем никак не «взять»?

Очень похоже на то, что почти всегда у «здоровых сил» всегда найдётся, что противопоставить внешней «злой силе». Ура?

Я тоже почти воскликнул «Ура!», но меня остановила Мария Миркес, которая тоже участвовала в обсуждении в фейсбуке.

Все описанные кейсы — это ситуации сильного внешнего воздействия. Если на руку плеснули кипятком, естественная реакция — отдернуть руку. Но совсем иная история возникает, если воздействие будет столь слабым, что ты не замечаешь изменений. Но — бьющим в ключевую точку. Вот что пишет Мария:

«На мой взгляд, оглупление происходит, когда то, что ты учишь, не имеет никакого отношения к реальности, в которой ты живёшь, и потому воспринимается как «заклинание». Почему? — Нипочему. Потому что заклинание такое. В этом смысле такую опасность представляет классическое классно-урочное абстрактное обучение — «меловое», «тетрадное». И опасность в том, что при таком способе обучения, строго говоря, ни одной мысли, ни одного сомнения не возникает. Ведь мысль, она возникает на сшивке знания и практики. А когда одно — про одно, а другое — про другое, НИЧЕГО НЕ ВОЗНИКАЕТ».

А ведь и в самом деле, если вы хотите оглупить население, не стоит рассуждать о царстве изобилия и половых извращениях. Всё намного проще.

Просто рассказывайте детям на уроке о вещах, никак не связанных с практикой. О моделях, никак не поверяемых реальностью. И это может быть супер-пупер-продвинутая математика — с интегралами и дифференциалами. Но если у ребёнка не возникает связи между этой математикой и реальностью, то вся эта математика улетит в трубу. Умеешь деньги сосчитать в кошельке — вот и вся математика. А интегралы выдумали злодеи с планеты Нубиру для того, чтобы оглупить нас.

Но мы же не дадимся?

newtonew.com