22.03-2: Антииранские санкции: роковое слово «Бушер» Ч.II.

Антииранские санкции: роковое слово «Бушер» Ч.II.

Стало быть, первый же день визита госсекретаря США Хиллари Клинтон в Россию продемонстрировал неожиданную разницу позиций Москвы и Вашингтона по ключевой проблеме — иранской. В четверг вопрос о времени запуска Бушерской АЭС привел к публичной перепалке госпожи Клинтон с главой МИД РФ Сергеем Лавровым на совместной пресс-конференции. А ведь еще недавно казалось, что по Ирану разногласий у сторон нет. Эксперты полагают, что внезапная размолвка может быть вызвана недавней активизацией планов США по размещению ПРО в Европе. 19-го эти разногласия госпожа Клинтон попыталась разрешить в ходе переговоров с президентом и премьером РФ Дмитрием Медведевым и Владимиром Путиным. Встреча с последним, по данным нашим данным появилась в графике госсекретаря только в четверг.

Накануне визита Хилари Клинтон в Москву (формально она приехала на заседание «ближневосточного квартета») и российские, и американские дипломаты наперебой рапортовали об успехах «перезагрузки», главным воплощением которой в последние месяцы стала работа над новым договором о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ). Именно с этой приятной во всех отношениях темы госпожа Клинтон и Сергей Лавров начали совместную пресс-конференцию.

«Есть все основания полагать, что мы вышли на завершающую часть финишного отрезка и рассчитываем, что в самое ближайшее время переговорщики доложат о завершении работы, после чего мы будем договариваться о том, что предлагать президентам в качестве времени и места для подписания документа»,— поделился хорошей новостью Сергей Лавров. «Мы видим прогресс по новому договору СНВ. В ближайшее время мы придем к завершению этих переговоров»,— вторила ему госсекретарь США. По словам нашего источника в МИД РФ, такой оптимизм вполне оправдан: развязки по всем проблемным вопросам найдены, так что переговорщики занимаются уже технической работой, с тем чтобы подписать документ до апрельской конференции по ядерной безопасности в Вашингтоне.

После этого Сергей Лавров и Хилари Клинтон перешли к теме, которая обещала быть не менее приятной в контексте «перезагрузки»,— ядерной программе Ирана. Позиции Москвы и Вашингтона по этому вопросу казались близки как никогда после сентябрьского визита Дмитрия Медведева в США и его переговоров с Бараком Обамой, когда российский лидер впервые заявил о принципиальной возможности поддержать санкции против Ирана. Как раз сейчас США пытаются провести такие санкции через Совбез ООН: в среду в интервью каналу Fox News президент Обама призвал к «агрессивным санкциям».

Однако в четверг Сергей Лавров дал понять, что поддержка санкций со стороны России вовсе не гарантирована. «Уверен, что у нас сохраняются возможности для дальнейшей политико-дипломатической работы»,— сказал министр. Хиллари Клинтон попыталась замаскировать эти различия в подходе Москвы и Вашингтона, заметив, что США тоже «преданы делу достижения дипломатического решения». Пока же, по словам госсекретаря, «необходимо обеспечить консенсус, который ясно даст знать Ирану, что его действия могут иметь последствия».

Но разногласия сторон все же прорвались наружу, когда речь зашла о судьбе Бушерской АЭС. Сергей Лавров 18-го заверил, что «проект будет завершен» и «шаги по обеспечению всех технологических требований вступают в завершающую стадию». Другого ответа от российского министра и не ждали: за несколько часов до этой пресс-конференции премьер Владимир Путин на совещании по вопросам атомной энергетики в Волгодонске заявил, что первый блок АЭС в Бушере будет пущен уже этим летом. Однако заявление коллеги явно расстроило Хиллари Клинтон. Она поспешила заметить, что США возражают против запуска Бушерской АЭС, считая его «преждевременным». «Это пошлет неверный сигнал Ирану»,— пояснила она. Тут уж Сергею Лаврову пришлось доказывать, что проект в Бушере не стимулирует военную программу Ирана, а «играет особую роль в обеспечении выполнения Ираном своих обязательств по Договору о нераспространении ядерного оружия». «Это не раз признавалось и нашими партнерами в США, и другими партнерами в Европе»,— заключил он.

Эта короткая перепалка продемонстрировала, что единства по иранскому вопросу у Москвы и Вашингтона нет. Впрочем, Россия никогда напрямую и не обещала поддержать санкции в предложенной американцами редакции или отказаться от проекта в Бушере. В этом контексте Россия откровенно «валяла Ваньку», уже давая понять что готова поддержать санкции против Ирана, а затем вдруг выяснилось, что речь идет о
«умных санкциях», последнем «откровении» Дмитрия Медведева на поприще внешней политики.
Впрочем, мы убеждены, что нежелание Москвы помогать Вашингтону в наказании Тегерана связано не только с заботой об иранском народе. В МИДе РФ намекнули: чтобы привлечь Россию к борьбе с Ираном, США должны представить хорошую плату, которая бы устроила Москву. И ее размер неоднократно озвучивался, начиная с мюнхенской речи Владимира Путина. Ключевая вещь — это отказ от объектов ПРО в Восточной Европе либо совместная работа по созданию этой системы. Пока же администрация Обамы, на словах говоря о «перезагрузке», движется в том же направлении, что и Буш-младший.

Полагаю, вплоть до устранения разногласий по ПРО Вашингтону вряд ли стоит рассчитывать на поддержку Москвой жестких антииранских санкций.

Резолюция, ужесточающая санкции против Ирана, не будет внесена в Совет Безопасности ООН до июня, сообщила в пятницу The Financial Times, сославшись на неназванных чиновников. Обсуждению санкций до этого препятствует намеченная на 3-28 мая обзорная конференция под эгидой ООН по Договору о нераспространении ядерного оружия. Подписавший договор Иран примет в ней участие и попытается использовать ее для усиления своих позиций. Обсуждение в это же время санкций только сыграло бы Ирану на руку, объясняет FT.
США, Великобритания, Франция и Германия (члены шестерки переговорщиков по Ирану) рассчитывали существенно ужесточить санкции против иранского режима в начале года. Позиция России и Китая (также членов «шестерки»), отмечает FT, этому помешала. По мнению одного из дипломатов ООН, Россия окончательно определится по санкциям только после того, как позицию сформулирует Китай.
В минувший вторник министр иностранных дел Китая Ян Цзечи заявил о растущем беспокойстве развитием иранской ядерной программы. Об изменении позиции Китая в пятницу в Москве говорила и госсекретарь США Хиллари Клинтон. Она обнадежила тем, что китайцы начинают понимать важность проблемы по итогам беседы Клинтон с премьером Владимиром Путиным.
Но российский премьер преподнес госсекретарю неприятный сюрприз, сообщив в четверг, что первый энергоблок иранской АЭС «Бушер» будет пущен летом. Путин, высказался за введение санкций, только если они не будут контрпродуктивными.
Встреча Путина и Клинтон в Ново-Огарево мало что дала.
И, собственно, расчитывать на это свидание мог только страдающий склерозом политик.

Путин встречался с той самой женщиной, которая в ответ на замечание Джорджа Буша-старшего, что он поглядел в глаза Владимиру Путину и увидел в них душу, сказала, что у сотрудника КГБ не может быть души.

В свою очередь, перед Хиллари Клинтон был человек, который на одной из своих последних пресс-конференций в качестве президента России, отвечая на вопрос, знает ли он об этом утверждении госпожи Клинтон, ответил, что у человека, который и в самом деле так думает, нет головы.

Так они и сидели друг напротив друга: один без души, другая — без головы. И о чем они могли, интересно, договориться? Слава Богу, хоть попробовали. Протокол — великая вещь: есть случаи, когда он значит больше и того, и другого. Во всяком случае, Хилари Клинтон в протокольном обмене мнениями дала понять, что дело Путина-премьера – суть экономические вопросы, а не большая внешняя политика. То есть, щелкнула по носу за возникший некстати бушерский проект.

В сухом остатке следующее: позиция России оставляет мало надежд на введение по-настоящему действенных мер в отношении Ирана, именно из-за этого противодействия обсуждение санкций и тормозится.