30.03-2: Китай не сдается, но пострадаeт из-за бондов. ЧI

Китай не сдается, но может пострадать из-за бондов. ЧI

Требование американского истеблишмента ревальвировать юань, о котором мы сообщали на прошлой неделе (популист Кругман и письмо ста тридцати разгневанных конгрессменов) раскололо экспертов на два лагеря.

Тема противостояния США и Китая по поводу курса юаня оставалась всю эту неделю основным экономическим сюжетом. Наряду с попытками Европы, не теряя лица, помочь Греции.
Элладу, вроде, спасли, Китай держит оборону.
Бесстрашную атаку на юань полторы недели назад начал Пол Кругман: он предложил ввести 25%-ную защитную пошлину на товары из Китая. Продолжили 130 американских конгрессменов, потребовавшие активных действий от минфина и минторга США.

Один из редакторов The Daily Telegraph, Джереми Уорнер, сначала даже подумал, что Кругман, известнейший исследователь мировой торговли, шутит. Но затем пришел к выводу, что «иногда и самые умные люди говорят абсолютную глупость».

25%-ная импортная пошлина в США ввергнет Китай в глубокую рецессию, поскольку экспортному сектору придется резко сократить выпуск и занятость, констатирует Уорнер, а следом в глубокой яме окажутся американские компании, имеющие заводы в Китае. Вместо того, чтобы помочь американскому бизнесу, пошлина только ударит по китайскому, отметил Стивен Роуч, глава Morgan Stanley Asia, назвавший совет Кругмана «очень плохим». Этого ли хотел Кругман, который, по выражению Уорнера, «начал торговую войну с Китаем»?

Сам Кругман с удовольствием и вернувшейся к нему иронией процитировал определение, ставящее его на один уровень с крупной державой, в своем блоге: «Я сею смерть и разрушаю миры». Да, сокращение текущего дефицита США до 3% ВВП даст Штатам 1,5 млн. дополнительных рабочих мест, но Китай – не причина американских болезней, разумно написал Уорнер.

Такая позиция оказалась для ведущих деловых СМИ редкостью. В своих редакционных статьях FT, WSJ, да и ведущий колумнист FT Мартин Вульф раскритиковали Китай (а Вульф – еще и Германию) за экономический «эгоизм», проявляющийся в устойчивом торговом профиците.

Одна из максимальных оценок величины нынешней недооценки юаня принадлежит Фреду Бергстейну из Института мировой экономики Петерсона (PIEE). Юань, полагает он, недооценен на 40% относительно доллара и на 25% – относительно всех торговых партнеров Китая. Текущий профицит Китая, хоть он и снизился во время рецессии, по-прежнему составляет внушительные 5% ВВП (почти $275 млрд. за 2009). Китайский профицит в торговле с США в 2009 сократился на 16,1%. Если привязка юаня к доллару сохранится, то по мере восстановления экономики китайский профицит снова начнет расти и в 2014 может превысить даже текущий США, прогнозирует главный экономист МВФ Оливье Бланшар.

Доллар переоценен относительно валют торговых партнеров на 6%, и устранение этого перекоса уменьшило бы американский текущий дефицит на $120–150 млрд, полагают Уильям Кляйн и Джон Уильямсон из PIEE. Наоборот, укрепление юаня на 25–40% сократило бы его текущий профицит до 3–4% ВВП, сказал Конгрессу Бергстейн. Видимо, при этом он руководствовался докризисными оценками: в 2007 профицит Китая составил 11% ВВП (почти $400 млрд.). Сейчас, когда профицит и так сократился из-за рецессии до 5% ВВП, его уменьшение до 3–4% ВВП столь мощной девальвации не потребует.

В феврале китайский торговый профицит составил всего $8 млрд, в марте ожидается такой же дефицит.

Занижение курса валюты – по сути, экспортная субсидия, согласился Бергстейн с Кругманом. В результате Китай экспортирует во все страны мира безработицу, и импортная пошлина против китайских товаров была бы не «протекционистским», а антипротекционистким шагом со стороны США, написал он в тезисах для Конгресса. Мнение Бергстейна цитировали все официозные СМИ.

Конгресс настроен весьма решительно, и не исключена вероятность, что в докладе, который должен выйти 15 апреля, минфин США действительно признает его манипулятором валюты. Шансы на это Нуриэль Рубини оценил в 50%. Такой шаг откроет дорогу введению защитных пошлин. Пока, впрочем, министр финансов Тим Гейтнер сопротивляется: в четверг он сказал, что принудить Китай к укреплению юаня не удастся.

Однако, сопротивление Гейтнер может оказывать лишь до тех пор, пока в необходимости жестких мер не удалось убедить президента США Барака Обаму. Параллельно, заручившись поддержкой Европы, США могут через МВФ признать Китай нарушителем статьи IV п.1 Устава МВФ, которая запрещает манипуляции валютным курсом.

Альтернативный вариант давления на Китай, не в первый раз предлагаемый Арвиндом Субраманианом (коллега Бергстейна по PIIE), – попробовать договориться о правилах регулирования валютных споров в рамках ВТО. Но члены ВТО не могут договориться и по куда более простым вопросам: Дохийский раунд не удается сдвинуть с мертвой точки уже много лет. Обсуждение валютных правил может занять столько же.

Сценарий Субраманиана лучше базового американского хотя бы тем, что вовлечет в переговоры о курсовой политике много стран. На днях, поддержав США, недовольство курсом юаня высказали чиновники Японии, Кореи и Индии. В обмен на признание занижения курса инструментом торговой политики они наверняка потребуют не только признать Китай рыночной экономикой, но и решить другие застарелые проблемы мировой торговли. Это, в первую очередь, аграрные субсидии развитых стран и правила торговли товарами, на которые распространяется интеллектуальная собственность (особенно лекарства). Однако переговоры с такой повесткой – не прагматичная затея.

Но китайские чиновники на провокации не поддались. Их заявления сводятся к тому, что вопрос изменения валютной политики изучается, но скорых изменений ждать стоит лишь тогда, когда восстановится спрос на китайский экспорт.

Китай может допустить управляемое плавание курса юаня, когда уменьшится неопределенность экономических перспектив, написал в газете China Daily Фань Ган, советник нацбанка Китая, профессор экономики Пекинского университета и директор National Economic Research Institute. Рано или поздно, Китай закончит применение антикризисной меры, которой с июля 2008 стала привязка юаня к доллару, повторил свой тезис председатель нацбанка Китая Чжоу Сяочуань. От привязки можно будет отказаться, как только станет понятно, что восстановление экономики не будет похоже на букву W, сказал он.

Подорожание юаня американских проблем не решит, напоминает Фань Ган. За июль 2005 – сентябрь 2008 в ходе управляемого укрепления юань подорожал к доллару на 22%. Текущий дефицит США за то же время почти не изменился, увеличившись со $195 млрд до $205 млрд. Снижение в 2009 курса доллара к евро, японской йене и корейскому вону не привело к улучшению торгового баланса США с этими странами, говорится в статье Чжоу Сяочуаня, опубликованной WSJ. Вместо того, чтобы сетовать на китайский импорт, США могли бы увеличить свой экспорт в страну, отменив ограничения времен холодной войны, продолжил он.

Резкое укрепление юаня на 40% привело бы к потере конкурентоспособности китайского экспорта, но освобожденные Китаем рынки займут экспортеры из других развивающихся стран, – например, из Индии и Вьетнама, отмечает Фань Ган. Мировая инфляция вырастет, а рабочих мест в Штатах так и не возникнет. Ровно в том же убеждал американских чиновников замминистра торговли Китая Чжун Шань. «Правильный способ достичь торгового баланса между Китаем и США – это увеличить американский экспорт, а не ограничить китайский», – отметил он. Штаты до сих пор ограничивают поставки Китаю технологий двойного назначения и избегают поставок оружия.

Невозможно устранить двусторонний дисбаланс, предприняв изменения только на одной его стороне. Да, Китаю нужно сокращать избыточное накопление (51% ВВП) за счет роста потребления и развития инфраструктуры. Дисбалансы с китайской стороны провоцируются не низким курсом юаня, а избыточными накоплениями. Это можно сгладить при помощи постепенного повышения зарплат в промышленности и миграции сельского населения в городах.