Три премьера СНГ «на троих» не сообразили.
На сей раз речь пойдет не об алкоголе - Россия, Белоруссия и Казахстан не смогли договориться по Таможенному союзу.
С 1 июля Таможенный союз (ТС) не сможет заработать в полную силу. В пятницу премьеры России, Белоруссии и Казахстана провели два раунда переговоров, но за семь часов так и не смогли договориться. Камнем преткновения стали интересы внутренних рынков трех стран, прежде всего России. Москва не согласна сдать автопром, авиапром и вливать в Минск сверхдешевую нефть. Главы правительств взяли двухнедельную паузу — за это время сблизить позиции попробуют эксперты.
Петербург должен был стать конечной точкой переговоров, где Россия, Белоруссия и Казахстан окончательно согласовали бы все позиции по Таможенному кодексу ТС. Накануне встречи глав правительств до 2 часов ночи ударно заседала комиссия ТС на уровне вице-премьеров. Однако ни тем, ни другим не удалось прийти к общему знаменателю. Не помогли ни хорошая погода, которой так радовался премьер Казахстана Карим Масимов, ни поджимающие сроки долгожданного единения (Таможенный кодекс должен заработать с 1 июля).
Когда премьеры пошли на второй, незапланированный круг переговоров, стало окончательно ясно — процесс идет со скрипом.
«Согласовать все нам пока не удалось, — признался уже ближе к ночи Владимир Путин. — Есть чувствительные вопросы, по которым будут продолжены консультации на экспертном уровне в течение двух-трех недель». Для Москвы «чувствительными» стали автопром и авиапром, уточнил Владимир Путин. Для Минска — нефть и нефтепродукты, добавил его белорусский коллега Сергей Сидорский. Для Казахстана — ввозные таможенные пошлины для физлиц. Суета здесь недопустима, резюмировал российский премьер. «Как только консультации будут окончены, мы вновь соберемся», — поставил точку Карим Масимов.
По сути, партнеры по ТС пытаются решить внутренние проблемы за счет России, сами ничем не поступившись. Минск продолжает настаивать на отмене пошлин на нефть внутри союза, а Россия, как и сейчас, готова вливать беспошлинную нефть только для внутреннего потребления Белоруссии – факт общеизвестный и муссировался давно.
Меж тем Минск не идет навстречу по ввозным таможенным пошлинам на автомобили. В Белоруссию ввезти иномарку в разы дешевле, и со снятием ограничительных барьеров российский автопром, в который государство вкачало сотни миллиардов бюджетных рублей, может приказать долго жить. В обмен на рабочие места и новые технологии Россия обещала инвесторам определенный уровень таможенной защиты при завозе новых, тем более подержанных машин, не стал скрывать Владимир Путин. «Если мы съедем с этих позиций, будущее некоторых наших предприятий будет под вопросом», — считает он.
Примерно та же ситуация с авиапромом. России предложено обнулить ввозные таможенные пошлины почти по всей линейке авиационной техники. «Для нас это неприемлемо», — говорит Владимир Путин. После такой «подножки» соседские авиационные предприятия, к реструктуризации которых государство только-только приступило, могут и не встать. А нормы, действующие в Казахстане: физлица без ограничений по количеству ввозов могут завозить с пониженной таможенной ставкой (€0,6) до 2 т иностранного товара — могут угробить российскую легкую промышленность. «Ведь значительная часть этих товаров, конечно, китайского происхождения», — отметил Владимир Путин.
Российская сторона к концу дня была буквально выжата. Оставленный на произвол судьбы глава Минфина Алексей Кудрин, по традиции с пухлым портфелем в руке, безуспешно метался по двору Константиновского дворца в поисках автомобиля. «Мне бы до гостиницы, — отчаявшись, заглянул он в маршрутку с журналистами. — Хотя бы до выезда кто докинул».
Не унывал разве что Владимир Путин: «История всех интеграционных объединений очень сложна, и никому еще не удавалось быстро, на ура, с наскока, решить эти вопросы. Но как достигать компромисса, мы себе представляем, и я думаю, мы пройдем по этому пути».
Итак, Таможенный союз становится классическим примером того, как политические амбиции России входят в системное противоречие с ее собственными экономическими интересами и реальной степени влияния на партнеров.
Провал встречи премьер-министров тройственного Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии в Санкт-Петербурге оказался совершенно закономерным. Даже если сторонам удастся согласовать и ввести в действие единый Таможенный кодекс (пусть не к 1 июля 2010 года, как планировалось, а позже), в качестве реального полноценно действующего экономического объединения Таможенный союз останется мертворожденным.
Россия уже на самом старте проекта не готова исполнить все экономические требования своих партнеров по Таможенному союзу. А уж Белоруссия и Казахстан и в дальнейшем не упустят возможности максимально либерализовать для себя торговлю с Россией и извлечь максимум преференций из идеи ТС.
Едва ли осуществится и более глобальная имперская мечта Путина – создать в 2012 году на территории СНГ единое экономическое пространство (в этом проекте, по замыслу российского премьера, должна участвовать и Украина как страна-наблюдатель в другом полумертвом интеграционном клубе — Евразийском экономическом сообществе).
Показательны слова российского премьера в интервью телекомпании «Мир» сразу после провального форума в Петербурге: «Таможенный союз стартовал успешно. Его механизмы заработали. Он перерастает экономический формат и становится новой геополитической реальностью».
Как раз новой геополитической реальности и хотело добиться российское руководство, в июне прошлого года неожиданно достав из нафталина проект Таможенного союза. А до экономического формата союз, наоборот, скорее всего не дорастет. Но и новой геополитической реальностью не станет.
Владимир Путин объявил о создании ТС с 1 января 2010 года на следующий день после того, как на консультациях по вступлению России во Всемирную торговую организацию в кулуарах прошлогоднего Санкт-Петербургского экономического форума был достигнут прорыв. И тут то ли Путин приревновал к способности президента Медведева продвинуться на переговорах по ВТО, то ли решил проявить себя в качестве реставратора фрагментов «великой империи», распад которой, по его собственным словам, стал «крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века». Так или иначе, Таможенный союз не просто был реанимирован из полного политического небытия, но еще и было объявлено, что вступать в ВТО отныне будет это непонятное объединение, а не Россия.
За год, прошедший с того момента, Россия так и не определилась с форматом вступления в ВТО, то сообщая о намерении делать это в индивидуальном порядке, то подтверждая желание вступить гуртом с Казахстаном и Белоруссией.
Зато в рамках Таможенного союза наши дорогие соседи уже имеют иск Белоруссии по взиманию Россией экспортных нефтяных пошлин, латентную «газовую войну», периодически вспыхивающую «молочную войну».
При этом Казахстан и Белоруссия фактически не собираются отказываться от национального таможенного регулирования в рамках ТС, а сама Россия не готова, например, к беспошлинному ввозу в страну иномарок через территорию Казахстана и Белоруссии. Хотя по условиям ТС обязана на это соглашаться.
По сути, Таможенный союз ничем не отличается от нашумевшей сделки с Украиной о продлении сроков пребывания Черноморского флота в обмен на десятилетние газовые скидки. Путин, восклицая в ходе экстренного визита в Киев, «ни одна военная база столько не стоит», сам и обозначил системный изъян такой политики. Геополитические амбиции и имперские комплексы России заставляют ее платить непомерную цену за отнюдь не очевидные проекты и уж точно противоречат российским экономическим интересам. Россия не имеет (и в обозримом будущем не получит) политических и экономических возможностей создавать геополитические объединения на постсоветском пространстве под своим диктатом. Партнеры России предельно откровенно обменивают мнимое участие в этих проектах на все возрастающие конкретные экономические дивиденды. Можно только гадать, какими условиями обставит свое участие в едином экономическом пространстве категорически отказавшаяся от присоединения к невыгодному ей Таможенному союзу Украина. Но совершенно очевидно, что Россия в любом случае не получит абсолютно лояльных себе (да еще и «младших») союзников на постсоветском пространстве ни с помощью газовых скидок, ни посредством Таможенного союза.
Эту лояльность придется оплачивать постоянно, а малейший отказ удовлетворить финансовые запросы партнеров будет приводить к стагнации или краху геополитических проектов России с бывшими советскими республиками.
Иными словами, даже эти нерентабельные попытки России поиграть в империю совершенно не гарантируют успеха предприятия. В конце концов, считать собственные деньги российская элита научилась и оплачивать империализм из собственного кармана в особо крупных размерах точно не станет. Несмотря на высокие рейтинги и уровень личного обаяния В.В. Путина.
