Непреодолимые трудности роста Ч II.
Меж тем, ситуация в экономиках стран Европы и США оказалась в результате немного разная. Что вызвало разные подходы к дальнейшему госрегулированию. Именно это и проявилось на последней «тусовке» стран G20.
Германия и отчасти Франция, экономика которых ожила на падении евро, вдруг столкнулась с проблемой, что надо поддерживать не только свою экономику, но и экономику соседей по Евросоюзу, ситуация в которых намного хуже. Деваться некуда — общая валюта, отсутствие границ... Именно Германия и Франция выступают «спонсорами» финансирования скупки ЕЦБ «плохих» облигаций стран и банков. И чтобы прекратить эту фактически неконтролируемую растрату потенциала экономического роста, Германия выступила инициатором бюджетных «урезаний» в Европе и по всему миру.
Это было бы правильно, если бы экономика вышла на траекторию устойчивого экономического роста и бюджетная экономия не могла бы его уже подорвать. Но проблема в том, что Европа призывает к бюджетной экономии намного раньше, чем следует. Очевидно, что бюджетные дефициты надо сокращать тогда, когда частный спрос будет готов замещать государственный. И попытки сокращения бюджетных дефицитов сегодня привели и в США, и в Европе к провалу опережающих индикаторов и секторов, напрямую связанных с бюджетными стимулирующими программами.
Однако США, которые не имеют таких структурных проблем как Евросоюз, прекрасно понимают, что устойчивого экономического роста пока нет и «зеленые ростки» остаются лишь ростками на бюджетно-монетарных удобрениях. Не будет удобрений — «ростки» сразу захиреют. США осознают преждевременность бюджетных ограничений, к которым призывает Европа, и не поддерживают их.
Бюджетный дефицит в США примерно такой же, как в самых «проблемных» странах Европы, и США пока не собираются его заметно сокращать.
Строго говоря, проблема бюджетных дефицитов пока не встала в полный рост перед мировой экономикой, она актуальна только в отдельных странах типа Греции и является последствием их докризисной слабой бюджетной политики. Но проблема госдолга вполне прогнозируема в перспективе.
На сегодня в США нет проблем ни с финансированием госдолга (отдельное мерси Поднебесной, нефтешейхам Ближнего Востока и европейским оффшорам), ни со стоимостью обслуживания (нулевая процентная ставка ФРС, а тем более рост доллара к евро стимулируют очень низкие проценты по госдолгу). Но все страшнее думать о том, что будет, когда надо будет поднимать процентную ставку и когда пойдет долларовая инфляция (и то, и другое придет немедленно с действительным выходом экономики из кризиса и рискует подорвать начинающийся экономический рост надолго).
Всем ясно, что бюджетный дефицит – путь к нарастанию средне- и долгосрочных проблем, но его сокращение приведет к резкому обострению краткосрочных — что в глазах политиков намного опаснее.
Другая ситуация и с денежной политикой. Очевидно, что денежную политику надо ужесточать только тогда, когда пошла инфляция. А инфляция пойдет тогда, когда начнется экономический рост, основанный на увеличении спроса. А спрос будет увеличиваться, когда начнут расти кредиты (особенно в США, в Европе — меньше). А чтобы пошли кредиты, нужен минимальный процент и денежные послабления. Но денежная экспансия банков идет практически только на финрынки, кредитование продолжает падать. Круг замкнулся.
Можно констатировать, что выход из мирового экономического кризиса пока не найден. Эта задача не решена даже чисто интеллектуально.
Политики загнали себя в известную в шахматах ситуацию — ничья повтором ходов. Правда, в отличие от шахмат, партия тут не заканчивается и новую не начнешь. Потеря времени и темпа на повтор ходов уже сама по себе приводит к накоплению нерешенных проблем. Проблемы оказываются функцией времени и собственных усилий — чем больше тратится того и другого, тем скорее приближаются средне- и долгосрочные проблемы. И если экономика не выходит на траекторию роста в краткосрочной перспективе — эти проблемы могут накрыть любой начинающийся экономический рост.
Западные политики понимают это. Понимают, что надо выходить за рамки традиционной антикризисной политики и реформировать сами экономические институты, существо госрегулирования.
В США принимают закон о регулировании финансовых рынков, а Европа предлагает ввести на эти рынки налог. Все логично, но пока не сработало. Налог не приняли, а закон в США вышел вполне беззубый (трудно бороться с финансовым лобби, этими «бегемотами» с Уолл-стрит)...
Все в этом кризисе происходит не вовремя. И прежде всего потому, что меры по спасению экономики начали слишком рано. Экономике не дали упасть так глубоко, чтобы она восстановила баланс, необходимый для перехода к экономическому росту. Ее слишком сильно хотели «спасти». И, натурально, перестарались.
В «сухом остатке» — крайне неустойчивая ситуация сегодня и перспектива длительной депрессии, которая является нынче главной угрозой мировой экономике. С оптимизмом очевидная «напряженка».
