Египет-2011: пирамиды дрожат, баррель дорожает. ЧI
Назначение нового правительства не успокоило египтян: несмотря на комендантский час, патрулирование Каира танками и истребителями, жители крупнейшей арабской страны продолжают требовать отставки президента.
Вчера, несмотря на введенный в пятницу комендантский час, в Каире и других городах продолжились митинги против режима 82-летнего президента Хосни Мубарака. В воскресенье демонстранты снова заняли центр столицы. По данным катарского телеканала Al-Jazeera, за шесть дней демонстраций погибло до 150 человек. Небо над столицей 30-го патрулировали истребители египетской армии. В пятницу в 18-миллионный Каир были введены танки, но, по свидетельствам очевидцев, сил армии и полиции недостаточно для борьбы с мародерами, сообщает телеканал.
В ответ на требования политических и демократических свобод президент Мубарак в ночь на субботу объявил об отставке правительства Ахмеда Вазифа, признал экономические трудности, но не сообщил, как намерен их преодолевать. Мубарак восстановил пост вице-президента, упраздненный с его приходом к власти в 1981 г., назначив на этот пост давнего соратника, начальника общей разведки Омара Сулеймана.
Премьером стал министр гражданской авиации Ахмед Шафик.
Светский оппозиционер, нобелевский лауреат и бывший директор МАГАТЭ Мохаммед аль-Барадеи назвал кадровые перестановки недостаточной мерой и призвал президента уйти в отставку. В пятницу он был взят под домашний арест, но вскоре отпущен. Al-Jazeera сообщила о формировании аль-Барадеи и лидером запрещенной исламистской группировки «Братья-мусульмане» Иссой аль-Арьяном делегации для переговоров с властями. Власти о готовности к переговорам не сообщали.
Назначение Сулеймана может считаться сигналом к тому, что Мубарак рассматривает его как вероятного преемника: в переходный период нужен влиятельный человек, а Сулейман таким влиянием располагает, его поддерживает армия, объясняет Chicago Tribune логику его назначения египетский журналист Хишам Кассем.
Не ограничиваться кадровыми перестановками власти Египта призвали лидеры США, Великобритании, Германии и Италии. В воскресенье антиправительственные демонстрации продолжились также в Йемене и Иордании. Генсек Лиги арабских государств Амр Мусса еще в середине января заявил, что замороженные в арабском мире социальные конфликты привели к тому, что тунисский сценарий (где 14 января был свергнут президент Зин аль-Абидин бен Али) может повториться в любой из стран региона.
«Независимо от того, устоит ли Мубарак, стена авторитаризма пала, события в Египте для арабского мира сопоставимы с падением Берлинской стены», — говорит Фаваз Гергес из Лондонской школы экономики.
Страны Центральной Азии события на Ближнем Востоке напрямую вряд ли затронут, но многие режимы заставят задуматься.
Стало быть, борьба между властью и оппозицией в Египте переросла в массовые беспорядки в крупнейших городах, число жертв с обеих сторон превысило 150 человек.
Результат противостояния непредсказуем, он зависит не только от исхода уличных столкновений, но и от способности сторон к мобилизации новых сил и искусства политического маневра.
Многие сравнивают ситуацию в стране пирамид с недавними событиями в Тунисе, где президент Зин аль-Абидин бен Али не смог успокоить демонстрантов уступками и вынужден был бежать после многодневных выступлений протеста. Действительно, некоторое сходство между двумя странами есть: значительная часть египтян устала от 30-летнего правления Хосни Мубарака не меньше, чем тунисцы от «золотого века» бен Али. Оба лидера превратили выборы в фарс, набирая около 90% голосов. В обеих странах многое зависит от позиции армии.
Но в отличие от Туниса Каир играл одну из ключевых ролей в урегулировании арабо-израильского конфликта, вместе с Саудовской Аравией он был одним из ключевых союзников западного мира в борьбе с радикальными исламистами.
Потрясения в Египте неизбежно изменят политическую ситуацию на Ближнем Востоке и, если говорить шире, во всем мусульманском мире.
Пятикратный президент Египта Мубарак, которого оппоненты называют фараоном, — сильный политик с большой социальной базой. Его поддерживают не только собственный клан, бюрократия, часть бизнесменов и белых воротничков, но и армейская верхушка (Мубарак — бывший военный летчик). Однако и противники у нынешнего режима куда серьезнее и опаснее, чем в Тунисе. Это не только либералы во главе с экс-директором МАГАТЭ Мохаммедом аль-Барадеи, но и радикальные исламисты.
Организация «Братья-мусульмане» была создана в 1930-е гг. именно в Египте, ее участники в 1981 г. убили предшественника Мубарака Анвара Садата, радикалы не раз покушались на действующего президента и не раз устраивали громкие теракты против чиновников и иностранных туристов.
Египет с молчаливого согласия Запада (которому был выгоден предсказуемый светский режим Мубарака) поддержал боевые действия против Саддама Хусейна и жестко подавлял не только религиозных фанатиков, но и любую оппозицию. События в Египте еще раз продемонстрировали уязвимость позиций Европы и США на Востоке.
Им часто приходится выбирать между поддержкой авторитарных режимов, с которыми уже установлены взаимовыгодные отношения, и поддержкой демократических процессов, способных привести к власти фундаменталистов и агрессивных антизападников.
Возможно несколько вариантов развития событий. Мубарак, опираясь на армию, может сохранить власть, отказавшись от династической передачи поста президента. Разделив полномочия с преемником и расширив представительство оппозиции, он способен сохранить режим, устранив наиболее ненавистных чиновников и скомпрометировавшие себя учреждения. Но если армия выйдет из-под контроля командования, откажется стрелять в манифестантов или присоединится к ним, возможны другие варианты.
Полагаю, победа западников во главе с аль-Барадеи маловероятна, равно как и быстрый приход к власти радикальных исламистов. Но если это все же произойдет, это усилит позиции экстремистов на Ближнем Востоке и во всем арабском мире, прервет мирные переговоры между Палестиной и Израилем, может вызвать цепную реакцию в Алжире, Иордании и Марокко и усилит позиции Тегерана в мусульманском мире.
Нельзя отвергать возможность коалиции либералов и умеренных религиозных политиков. Этот вариант больше других устроит Запад, но в этом случае ключевым станет вопрос прочности союза, его способности найти общий язык со спецслужбами, чтобы противостоять крайним фундаменталистам.
