Поучительный юбилей. ЧII
А в 1970 г., когда сошлись несколько крайне негативных для США факторов — рост расходов из-за войны во Вьетнаме, бюджетный дефицит и дефицит торгового баланса впервые в ХХ в., ускорение инфляции вследствие роста внутреннего потребления, — золотые запасы составляли уже всего немногим более 20% денежной массы, которая увеличивалась, т.к. США печатали все новые и новые доллары. Однако получить за них настоящее золото все еще было возможно: так, испуганная кризисом в США Швейцария «погасила» долларов на $50 млн. в июле 1971 г., а Франция обменяла на золото $191 млн.
Но 40 лет назад лавочка закрылась. Президент Никсон, запретив обменивать доллары на золото, де-факто объявил американский дефолт.
Рынок золота с тех пор переживал драматичные периоды.
Перед объявлением Никсона тройская унция золота стоила около $43,5. В 1980 г. цена взлетела до $850, затем рухнула, снизилась к 1999 г. до $253 и колебалась около этого уровня до конца 2001 г. Затем начался долгосрочный «бычий» рынок, и вот на прошлой неделе цена превысила $1800.
Таким образом, за 40 лет функционирования необеспеченной бумажной денежной системы номинальная цена золота выросла более чем в 41 раз. Причем, даже на самом дне долгосрочного «медвежьего» рынка золото, с учетом инфляции, было дороже, чем до отмены конвертации в него долларов (в 1999 г. $43,5 стоили бы $179, показывает инфляционный калькулятор Федерального резервного банка Миннеаполиса). А в этом году дореформенная унция золота с учетом инфляции стоила бы всего $239,4.
Далеко не все осознавали, в какой степени золото способно сохранять стоимость. Десятилетие назад европейские центробанки стремились избавиться от него, им даже пришлось договориться об ограничении ежегодных продаж 500 т, чтобы окончательно не обвалить рынок. По решению тогдашнего министра финансов Великобритании Гордона Брауна Банк Англии продал на дне рынка почти половину золотого запаса. По данным Всемирного золотого совета, в I квартале 2000 г. у Великобритании было 588,3 т золота; к I кварталу 2002 г. резервы снизились почти до 310 т и с тех пор оставались на этом уровне.
Теперь ситуация совсем другая. Многие центробанки, прежде всего из развивающихся стран (России, Китая, Индии и др.) уже не первый год увеличивают золотые запасы. Италия сейчас находится в непростом финансовом положении, участники рынка сомневаются, что она способна обслуживать свои долги. По данным Всемирного золотого совета, она занимает 3-е место среди стран по объему золотых запасов (2452 т). Но, как недавно писала Financial Times со ссылкой на высокопоставленных чиновников правительства, вопрос о продаже золота для финансирования долговых и бюджетных обязательств даже не обсуждается.
Возвращение золотого стандарта крайне маловероятно: никто не возьмется определить «справедливую» цену золота, к которой можно привязать курс — чего, кстати? Позиции доллара подорваны действиями ФРС США, которая более 10 лет с завидным упорством заливает систему бумажными деньгами. Да и слишком много сегодня в мире участников финансовой системы. Но то, что золото снова занимает место в ее центре (каковое оно сохраняло не одно тысячелетие), — это очевидно.
В 1996 г. экономист Пол Кругман (в 2008 г. он станет лауреатом Нобелевской премии) писал: «В сегодняшней мировой денежной системе у золота нет специальной роли… У такой ничем не ограниченной системы есть огромные преимущества. Помимо прочего, Федеральная резервная система может свободно противостоять реальной или ожидаемой рецессии, вкачивая деньги в систему… Но хотя у системы свободно плавающих валютных курсов есть преимущества, есть у нее и риски… Система, которая позволяет управляющим центробанков делать добро, позволяет им также быть безответственными — и в некоторых странах они быстро воспользовались этой возможностью».
За 40 лет система, похоже, проделала полный путь, описанный этой цитатой Кругмана.
Но наряду с торпедированием Бреттон-Вудского соглашения родился валютный рынок в современном его понимании.
Страны договорились колебать курсы своих валют в небольших пределах относительно друг друга, потом пределы увеличили, появились концепции «валютной змеи», потом «валютной змеи в коридоре», оптимальных валютных зон и т. д.
Наконец вообще забросили идею взаимного регулирования валют – курсы валют стали свободные, плавающие. Правда, Европа через все эти сложные концепции перешла все-таки к единой валюте.
С отменой золотого стандарта все рецепты экономической политики и теории остались прежними. Но мейнстримом вместо кейнсианства стал монетаризм и это глубоко символично. Однако появилась сущая проблема — встроенные регуляторы золотого стандарта с его отменой перестали работать. Механизм восстановления равновесия после экономического бума стал неясным – теперь можно отойти от ситуации равновесия гораздо дальше, чем при золотом стандарте. И главное, не осталось никаких встроенных регуляторов, кроме настроения самого рынка, что задало гораздо большую амплитуду экономических колебаний.
Вместе с ними стартовала бурная инфляция активов, накопление огромных государственных долгов и дисбалансов в мировой торговле.
А превращение ипотеки в ценные бумаги окончательно предопределило кризис 2007 года, с которым мир, лишенный золотого стандарта, никак не справится.
