Европа вспомнила о Станиславском? Ч II
Audio: Европа вспомнила о Станиславском? Ч II В недавнем исследовании парижского института Notre Europe (Наша Европа) говорится о том, что солидарность и доверие бывает двух видов. Есть простое соглашение о транзакциях и совместная политика защиты от той или иной угрозы, а есть осознанная заинтересованность, которая заставляет правительства формировать национальные цели в рамках совместной стратегии интеграции.
Евросоюз построен на солидарности первого типа. 60 с лишним лет назад создать его было несложно. Ужасы двух мировых войн, общая угроза со стороны СССР и притеснения со стороны США легли в основу простой, но неоспоримой логики, которая привела к тому, что отцы-основатели назвали процессом строительства Европы. Солидарность и доверие не были сентиментальным понятием мечтателей-федералистов. Они являлись частью трезвых расчетов взаимных интересов. Они позволила Франции получить политическое лидерство, а Германии - восстановить свою экономику и двигаться к объединению, Италия смогла добиться модернизации, а небольшие страны получили право голоса при решении общеевропейских вопросов.
Конечно, солидарность и доверие может говорить о некотором альтруизме, который давал людям возможность ощутить свое великодушие. Но на самом деле все сводилось исключительно к эгоистичным интересам.
Собственно, сам синтез евро, волевым порядком спущенный «сверху» был направлен на установление внутриевропейской солидарности и консолидации стран монетарного союза. Как показывали расчеты, экономического выигрыша от введения в обращение евро не было.
Но единая валюта стала апофеозом слияния национальных и общих интересов - верой в то, что экономическое и политическое будущее членов союза неразрывно связано, поэтому можно рискнуть и пойти на беспрецедентный шаг, усиливающий солидарность - о второй мировой войне, угрозе коммунизма и разделенной Германии к этому времени уже начали забывать.
И сейчас есть еще масса причин для того, чтобы европейские страны держались вместе. Наиболее очевидная - необходимость иметь право голоса в мире, который, кажется, принадлежит уже кому-то другому.
Германия, Франция и Великобритания - все они слишком малы для этого мира. Формирование торговых правил, контроль над климатическими изменениями, обеспечение запасов энергии - какими бы важными и нужными не казались эти амбициозные планы, ни один из них не является столь же важным и жизненно необходимым, как сохранение мира в Европе.
В этом смысле в период еврокризиса солидарность и доверие «по-европейски» проявили себя, как выстроенные по принципу «ты мне - я тебе» - страны кредиторы сделают это, только если дебиторы сделают то.
Может быть, кто-то скажет, что лучше уж так, чем совсем никак. До сих пор ведь все шло относительно гладко. Но такой подход никогда не позволит внятно объяснить, почему налогоплательщики северных стран должны оплачивать долги южных, или почему южные страны должны считать болезненные реформы новыми возможностями, а не наказанием. Для этого нужны солидарность и доверие иного толка.
Меж тем, и политиками Евросоюза и тамошними обывателями делается все, чтоб этот тандем пребывал в перманентном дефиците.
Полагаю, наряду с экономическими индикаторами, солидарность и доверие – элементы успешно функционирующего монетарного союза. Представляется, что именно дефицит солидарности и доверия в значительной степени мешают Континенту и единой валюте выбраться из кризиса.
В этом контексте, полагаю, требуется блиц-анализ причин этого дефицита с акцентом на разновидности самого явления.
Но займемся мы этим в следующей части видеосюжета.
