Goldman Sachs: Великий американский пузыренадуватель

После того, как «Приват» выживет с рынка «Лукойл», цены на бензин в Украине начнет устанавливать не рынок, а Коломойский.

Вначале две новости. Из них хорошая, как обычно, лишь одна. Борьба Украины за нефтенезависимость от России закончилась полным успехом. Новость похуже: плодами победы попользуются лишь несколько избранных граждан. Ну, и третье: когда «победный отрыв» от России наконец наступит, то тогда на алтарь победы придется класть уже не россиян, а всех остальных «маленьких украинцев».

Независимой Украину от российских НПЗ, АЗС и нефти сделает группа «Приват». Практически уже сделала. Кстати, война за право владеть Украиной была для днепропетровцев отнюдь не блицкригом. К этому они шли годами. Ведь война – вещь дорогостоящая, потому украинские бизнесмены старались провести свои операции минимальными финансовыми усилиями. В нашей стране такой путь известен: заплатить за свою войну деньгами государства.

Поэтому «Приват» старался посадить в госпредприятие своего человека. Или же купить на паях с бюджетом только часть завода. И визуально государственный завод начинал обслуживать приватные интересы. Вначале были западноукраинские НПЗ с «Укрнефтью», потом Кременчугский НПЗ. После массовой скупки-перепродажи АЗС, редкую сегодня можно найти заправку, где собственником не является «Приват».

И все же не хватало финального мазка: вывода из Украины главных конкурентов: россиян. Для этого уже надо было овладеть частью государственных должностей. Получилось.

Началось все с того, что в начале сентября оператор государственных нефтепроводов – «Укртрнаснафта» - «вдруг» предложила Одесскому НПЗ изменить маршрут поставок нефти. Маршрут Лисичанск-Кременчуг-Одесса предлагалось сменить на транспортировку по южной ветке нефтепровода «Дружба», через территорию Беларуси с последующей прокачкой по «Броды-Одесса». То есть, привычный маршрут, которым традиционно пользуется Одесский НПЗ, предлагалось изменить на новый, более дорогой. В результате «ЛУКОЙЛ», который контролирует завод, был вынужден остановить предприятие уже в начале октября. Так как кроме убытков новая схема поставок не несла предприятию ничего.

Казалось бы, зачем государственной компании создавать проблемы для стратегического инвестора на важном для экономической безопасности страны предприятии? Все очень просто. Дело в том, что ОАО «Укртранснафта» является государственной компанией лишь номинально. На практике ее целиком и полностью сегодня контролирует группа «Приват», которая и решила использовать данный рычаг для борьбы со своими прямыми конкурентами, разыграв классическую многоходовку. Конечная цель – получить контроль над заводом в Одессе.

Для начала ФПГ пытается вытеснить с рынка переработки «ЛУКОЙЛ». Не будет экономически просчитанного маршрута транспортировки – не будет нефти на Одесском НПЗ. Это в свою очередь означает уход российской компании, не только с переработки, но и с украинского рынка торговли нефтепродуктами. В результате, «ЛУКОЙЛ» будет вынужден полностью закрыть или продать свой бизнес в Украине. «Привату» интересен любой вариант.

Вслед за «ЛУКОЙЛ» будут разорены мелкие розничные трейдеры. То есть, прямые конкуренты «Привата» по сегменту АЗС. Сегодня непрозрачные схемы аукционов, на которых формально государственная, но фактически подконтрольная ФПГ «Укрнафта», продает нефть близким к «днепропетровцам» структурам, позволяют группе снижать цены на нефтепродукты при продаже через свои заправки. После вынужденного ухода с рынка мелких трейдеров у «Приват» практически не останется конкурентов в этом сегменте.

Следующим шагом данной стратегии является получение под «приватный» контроль Одесского НПЗ. Сегодня «Приват» контролирует два маломощных НПЗ на Западе страны и страдающий от хронического недостатка нефти завод в Кременчуге. Для установления контроля над рынком ему крайне необходимо мощное и модернизированное за чужой счет предприятие на юге Украины. При этом, в качестве дымовой PR-завесы, группа активно использует тему диверсификации поставок нефти.

Создается впечатление, что азербайджанская нефть вот-вот поступит в огромнейших объемах в Украину. «Приват» даже завез пару танкеров с Азербайджана. Нефть, правда, была куплена без долгосрочных контрактов, на спотовом рынке, но для пиар-хода – сгодилось. Что же касается реальной жизни, то Азербайджан, несмотря на политические заявления, не готов поставить в Украине необходимые объемы «черного золота». Более того, он вряд ли сумеет это сделать, даже если какие-то договоренности действительно будут достигнуты.

Так, в 2010 году планируется увеличить мощность Баку-Тбилиси-Джейхан до 1,6 млн. баррелей в сутки. У Азербайджана могут возникнуть объективные проблемы с поставкой такого объема. Поэтому можно не сомневаться, что, выбирая между Турцией и «Приват», Баку не колеблясь выберет Турцию. Кроме того, нынешние реалии нефтедобычи таковы, что «черное золото» четко распределено между добывающими компаниями. И оперировать значительными объемами в пользу новых потребителей с сомнительной репутацией в Баку никто не будет.

Азербайджанскую нефть теоретически также можно поставлять через Босфор. Этот путь традиционно рассматривается украинскими стратегами, и так же традиционно невыполним на практике. Босфор перегружен, и опыт 2005 года свидетельствует, что даже повышенное желание украинских чиновников высшего эшелона не может изменить твердую позицию Анкары. Так что значительные объемы нефти в Украину по этому пути поставляться не будут.

Именно поэтому сегодня «Приват», понимающий неосуществимость азербайджанского проекта, лоббирует реверс «Одесса-Броды». Расчет прост: после получения контроля над Одесским НПЗ, «Приват» намерен поставлять в Одессу сырье из ветки нефтепровода «Дружба», проходящей из Мозыря в Броды. В свою очередь, ветка «Кременчуг-Одесса» будет перенаправлена в сторону Кременчуга. Таким образом, «Приват» пытается застраховаться от рисков, связанных с возможной остановкой поставок нефти по Приднепровским магистральным нефтепроводам. А это вполне может произойти. Ведь россияне вряд ли будут второй раз, после истории с захватом Кременчугского НПЗ, терпеть рейдерские выходки Коломойского и Ко.

Что самое пикантное в вопросе «Одесса-Броды», так это то, что под лозунгом диверсификации нефти в Украину, «Приват» зарубил главный украинский козырь, которым Украина потрясала много лет: перекачку в Европу нефти по «Одесса-Броды». Теперь нефть будет течь из Брод в Одессу. Если будет вообще.

А ведь еще год назад «Приват» прорабатывал схему , как завладеть этой трубой. Тогда «днепропетровцы» боролись под лозунгами «Одессу-Броды» - в Европу».

Теперь оказалось, что можно получить не только трубу, а вообще все. Потому теперь о всяких «Сарматиях» не вспоминает никто: ни «Приват», ни государство.

Хотя, что значит это слово – «государство»? Сегодня ФПГ, используя государственные компании и прикрываясь диверсификацией, уже практически построила эффективную частную вертикальную интегрированную компанию и теперь начала разборки со своими конкурентами.

Так что вполне вероятно, что через какое-то время Украина может попасть в полную нефтяную зависимость от «Привата». Во всех сегементах: сырая нефть, переработка, продажа. Можно не сомневаться, что своего «днепропетровцы» не упустят, отыгравшись на потребителях «по полной».

P.S. Позавчера Верховный суд Украины окончательно отобрал у Татарстана (РФ) 28,7788% акций ЗАО «Укрататнафта» (Кременчугский НПЗ)

Акции уже были переписаны на счета украинского предприятия его регистратором - компанией «Информсистема» (Днепропетровск).

«Лукойл» же после месячного простоя запустил свой завод. Нефть пошла по «Одессе-Броды». Из Брод в Одессу. Танкеры с азербайджанской нефтью закончились. Диверсификация продолжается. Ждем повышения цен.

Еще к этому добавить:

Стремительное удорожание сжиженного газа лишило его статуса доступной альтернативы бензину. Цены на пропан-бутан уже отвернули от него не только тех, кто раздумывал над установкой, но и обладателей газобаллонного оборудования, которым стало выгоднее ездить на бензине. С учетом того, что без малого половина рынка газа находится под крылом такого известного человека как Игорь Коломойский, гадать о перспективах цен бессмысленно. Все будет решать этот бизнесмен, славящийся своим веселым нравом и отсутствием излишних комплексов.

[b]Такое поведение "Укрнафты", которую контролирует группа "Приват" (которая заодно оказывает весьма существенное влияние на рынок нефтепродуктов), в полной мере отображает стремление днепропетровской бизнес-группы нарастить свою долю на рынке розничной торговли сжиженным газом. Сейчас родственная "Привату" сеть автозаправок ANP (примерно 150 АГЗС и газовых модулей) занимает около 16% розничного рынка пропан-бутана. Но скоро ANP может существенно нарастить количество станций: на этих заправках сжиженный газ стоит на 30-40 коп./л дешевле, чем у конкурентов.

До последнего времени Игорь Коломойский оказывал непосредственное влияние на 40% производства сжиженного газа в Украине. По итогам 2008 г. всего в стране было выпущено 766 тыс. т пропан-бутана, из которых 107 тыс. т - "Укртатнафтой", а 183 тыс. т - "Укрнафтой". С недавних пор интересы "Привата" стали вызывать симпатию и государственной "Укргаздобычи" (по итогам 2008 г. произвела 232 тыс. т сжиженного газа). Летом текущего года эту компанию возглавил Алексей Чеберда, который в свое время вел совместный бизнес с несколькими приватовскими менеджерами. Среди них - гендиректор "Авиас" Виктор Шкиндель и глава "Укрнафты" Алексей Кущ, с которыми глава "Укргаздобычи" в свое время развивал ООО "Стелс". За время совместной деятельности приватовцы наверняка научили г-на Чеберду искусству взвешивания аргументов.

Самое интересное ждет рынок в том случае, если мелкие торговцы не выдержат падения спроса. Тогда "Приват" получит неплохой шанс серьезно нарастить свою сеть. И цены будут зависеть исключительно от фантазий ведомых Игорем Коломойским днепропетровских бизнесменов.

Российский предприниматель, работающий в Китае (джинсы шил):

Не жалеете потраченных на фабрику денег?

Нет, что вы! Это хорошие инвестиции. Фабрика-то у нас окупилась за полгода. Сейчас из-за простоя мы теряем какие-то незначительные суммы, всего пару тысяч в месяц на аренде. $200 000 "заморожены" в оборудовании. Так что мы всегда сможем фабрику снова запустить или же продать. Только не сейчас – в кризис никто дорого за нее не заплатит.

И как же Вы теперь без фабрики?

Снова вернулись к тому, с чего начинали: на китайских фабриках заказы размещаем. Сейчас много нам делать не надо, так, время от времени коллекции обновлять. У нас ведь еще и запасы большие на складах скопились за тот период, что фабрика работала. Кстати, китайцы теперь более сговорчивыми стали. Не до спеси им, клиентов-то мало. Только в Гуанчжоу – центре промышленного Китая – экспорт упал на 27%! Это катастрофа для страны, которая существовала благодаря внешней торговле.

Между тем весь мир говорит о том, что в Китае все очень даже неплохо… Это единственная страна, ВВП которой растет даже в кризис. Между прочим, 7,9% по итогам второго квартала…

А что такое ВВП?

ВВП является главным индикатором, отражающим состояние национальной экономики. Так специалисты говорят...

Я не знаю, что там ваши специалисты говорят. Я лишь вижу, что фабрики вокруг закрываются. Там, где мы работали, ни одной фабрики не осталось. Экспорт растет? Производство? Да с чего им расти, если никто ничего не покупает?

Ну как же, есть ведь еще рынок внутренний… Крупнейший в мире.

Увеличить внутреннее потребление, отказаться от экспорта – красиво, конечно, звучит. Только в реальности-то это так быстро не сделать. Вы посмотрите, сколько фабрик позакрывались!

А как же тогда цифры, которые говорят о росте ВВП?

А цифры что такое? Как вся эта статистика формируется? Никто ведь ничего не проверяет! Мы сейчас тоже по всем этим бумажкам 25 000 штанов в месяц производим. А фабрика-то с начала года стоит. И мы не одни такие. Так что все совсем не так радужно, как говорят.

Раз все так пессимистично, как Вы говорите, рынок сужается, никто ничего покупать не хочет, не думали: а ну его, это джинсовое производство, займусь-ка я лучше чем-нибудь другим!

А чем заниматься-то? Ведь во всех отраслях так. Никто ничего покупать не хочет. Так что пока нужно просто отсидеться.

И долго сидеть придется? Когда рынок восстановится?

А почему вы думаете, что он восстановится? Рынок, в том его виде, каким он был до кризиса, больше уже не восстановится. По крайней мере, если говорить о нашем сегменте. Именно поэтому мы потихоньку меняемся, пересматриваем концепцию.

Какая-то очередная авантюра?

Вовсе нет. На этот раз все вполне логично. Массмаркет сейчас теряет популярность. К тому же, тягаться в массовом секторе с теми же самыми китайцами просто невозможно. Поэтому мы будем работать несколько в ином сегменте, делать эксклюзивные дизайнерские вещи. Покупатель таких вещей мыслит иными, нежели цена, категориями. Для него есть понятие эмоциональной стоимости продукта, когда люди покупают вещь из-за ее исключительности. Мы даже хотим, чтобы одну вещь практически полностью отшивала одна швея. Тогда у каждой пары штанов будет своя история. Тогда клиенты будут покупать не просто вещь, они будут покупать целую историю. Такие вещи можно продавать дороже и зарабатывать, соответственно, больше. Будем всего около 2000 джинсов в месяц делать. Только продавать не за $30-35, как раньше, а за $100-200, что, кстати, совсем не дорого по сравнению с дизайнерской европейской одеждой.

То есть с массового сегмента рынка Вы уходите?

Нет, почему же? Тоже будем время от времени коллекции обновлять. Просто это направление перестанет быть приоритетным.

Что для Вас Китай?

Только лишь место работы. За шесть лет, что я в Китае, все уже стало обыденным, ничего не удивляет. А если семья, жена, дети рядом, то вообще нет различий – в России ли ты, в Китае или где-нибудь на Лазурном Берегу Франции.

Вот такая логика у современного бизнесмена.

Экспорт российского зерна начался только в 2001 году и исчислялся тогда лишь сотнями тысяч тонн. В 2008 году он достиг уже 23 миллионов тонн. Прежде этот кусок пирога принадлежал бизнесу других стран. Возможно, эти "проигравшие" пытаются приостановить экспансию российской пшеницы всеми возможными и невозможными способами?

Верится в это с трудом. На мировом зерновом рынке действуют несколько крупных транснациональных игроков. Надо признать, что это их дочерние компании пробили дорогу российскому зерну на мировой рынок. И сейчас контролируют до 40 процентов российского зернового экспорта. Причем, по слухам, "центральные офисы" иногда "нерекомендуют" своим российским "дочкам" входить в тот или иной регион. Так что снизить присутствие отечественного зерна в Египте или в Сирии они, если бы хотели, наверно могли бы и без скандалов.

Может быть, речь во всех зерновых спорах идет просто о попытках покупателей сбить цену на российское зерно? Возможно. Однако вот что интересно: по времени возникновение всех этих шумных историй вокруг нашей пшеницы совпадает с решением создать в России "Объединенную зерновую компанию" со стопроцентным государственным участием. Которая должна, по замыслу, стать ведущим игроком на российском зерновом рынке, стать локомотивом развития экспортной инфраструктуры и выйти на мировой рынок наравне с "большими ребятами", которые давно уже правят там бал.

Хотя, быть может, все это - не более чем случайное совпадение.

Как бы то ни было, в ближайшие месяцы спрос на зерно в мире превысит уровень поставок, сообщает "Блумберг" со ссылкой на "Голдман Сакс". Даже несмотря на то, что запасы пшеницы в этом году больше, чем в прошлом, а вообще так много зерна на складах мира не было с 2002 года. Очевидно, когда деньги не вселяют уверенности, бизнес обращает внимание на вечные ценности. И начинает борьбу за них.

Хорошо просматривается роль ТНК в российской экономике (в области зерна).

Уоррен Баффет (Warren Buffett), пожалуй, самый уважаемый инвестор в мире, заявил в четверг, что финансовая паника, охватившая мир в прошлом году, осталась в прошлом, даже при том, что проблемы в экономике США сохраняются.

"Финансовая паника позади нас, - цитирует Reuters заявление Баффета, занимающего второе место в списке самых богатых людей в мире, сделанное в ходе выступления перед студентами Колумбийского университета. - Наша экономика трещала по швам и сейчас все еще не так гладко, но худшее позади". Миллиардер, тем не менее, отметил, что сейчас больше возможностей для инвестиций внутри Соединенных Штатов, чем снаружи, указав, что экономика США все еще гораздо больше, чем любая другая.

Американская The Wall Street Journal также видит во вчерашнем выступлении президента России атаку на систему централизованной экономики, в особенности призыв к преобразованию недавно созданных госкорпораций, сложившейся при его предшественнике Путине. По мнению издания, проверкой реальной готовности Медведева к реформам станет позиция Кремля по поводу иностранных инвестиций, без которых заявленные перемены просто неосуществимы.

Очень похоже, что второй волны кризиса не будет (по крайней мере в этом пытаются убедить действия, точнее заявления).
Баффет намекает, что можно много чего получить в США.
Медведев продолжает гнуть линию "прихватизации" частей госкорпораций. Но как не раз уже было замечено только на словах. Ну а последнее предложение цитаты четко указывает кто будет главным "прихватизатором" россий. госкорпораций --- "иностранные инвестиции, без которых заявленные перемены просто неосуществимы" .
Тогда кризис действительно достиг дна и должен интенсифицироваться этап скупки активов. То есть долгая и нудная прямая с небольшим уклоном.

Но интуиция подсказывает, что что-то здесь не так.

Пол Крэг Робертс – известный экономист и публицист, бывший помощник министра финансов в правительстве Рональда Рейгана, автор восьми книг по экономике, а теперь, по всем статьям, – настоящий американский инакомыслящий.

В 1975 – 1978 гг. Робертс работал в Конгрессе, добиваясь оптимизации налогообложения. В 1981 г. получил пост помощника министра финансов в правительстве Рональда Рейгана, где отличился при выработке налогового закона, способствовавшего экономическому возрождению. Закон предусматривал соотношение налогообложения с уровнем инфляции; расширение пенсионных схем с учетом льготного налогообложения; уменьшение налога на собственность и т.д. Робертс был награжден за «выдающийся вклад в создание экономической политики Соединенных Штатов». В 1987 г. французское правительство наградило Робертса орденом Почетного легиона. Более чем 30 раз его приглашали в качестве свидетеля на слушания в Конгрессе по различным вопросам. Сегодня Робертс одинаково критически относится к деяниям что демократов, что республиканцев, и, по его собственным словам, как патриот выступает против попрания гражданских свобод, потери уважения к Америке у мирового сообщества и саморазрушительных тенденций, которые он наблюдает в политике и экономике США.

наконец я понял, что большинство объяснений событий общественной жизни, которые преподносятся читающей публике, попросту неверны. Я стал этим интересоваться и в течение 16 лет был колумнистом в BusinessWeek, писал колонки во французские, итальянские и немецкие газеты и журналы, и завел привычку высказываться по поводу тех или иных событий, чаще всего давая им объяснение, отличное от повсеместно принятых. Этим я продолжаю заниматься и до сих пор. Сейчас, когда я пишу, мною движет то же желание – дать иную точку зрения, чем та, которую можно прочитать в «Нью Йорк Таймс», «Вашингтон Пост» или услышать из телевизора.

– Но нынче они и другие издания крупных медиаконцернов вас не жалуют?

– Да, теперь моя вотчина – интернет. И не только на американских сайтах, но и на индийских, и на сайте Al Jazeera, на иранском Press TV, на русском Russia Today, короче, там, где интересно мое мнение. В США оно тоже многим интересно, но не медийным организациям. Когда-то они были независимы, но при клинтоновской администрации сконцентрировались в руках кучки «мегавладельцев». Главными в деле стали не журналисты, а рекламные отделы этих конгломератов, добивающиеся максимальной доходности от рекламы. А менеджеры этих отделов боятся чем-нибудь обидеть ту или иную влиятельную группировку. Другая проблема в том, что из-за высокой концентрации СМИ в корпоративных руках ценность активов этих корпораций зависит от наличия федеральных лицензий, позволяющих вещать и печатать. Срок этих лицензий периодически истекает и тогда они обновляются правительством – бесплатно. Естественно, что СМИ боятся настроить правительство против себя, чтобы не остаться без лицензии. Таким образом, СМИ превратились в министерство пропаганды. И колючих вопросов, как раньше, СМИ не ставят.

– То есть, сейчас мы наблюдаем закат неангажированной журналистики в США?

– Независимой журналистики в США практически не осталось. Иногда проскальзывает что-то интересное, и тогда удивляешься, как это получилось. Например, в рамках программы Frontline не так давно был показан сюжет о том, как председатель ФРС Алан Гринспен, министр финансов Роберт Рубин, его заместитель Ларри Саммерс и председатель комиссии по торговле ценными бумагами Артур Левитт препятствовали главе комиссии по фьючерсной торговле Бруксли Борн в регулировании торговли опционами, то есть в том, для чего это федеральное агентство было создано. Такие программы сейчас на ТВ попадаются нечасто. Роль оппозиции, которую СМИ играли во время вьетнамской войны, показывая ее ложь и бессмысленность, осталась в прошлом. СМИ и вслед за ними читательская масса приняли войну в Ираке...

– Даже когда выяснилось, что угроза от него исходила мнимая?

– Даже после того, как стало известно, что никакого оружия массового поражения у Ирака не было, никакого расследования в СМИ не проводилось. Конгресс провел те слушания, которые от него и ожидали. Вопрос о военных преступлениях не обсуждался, по поводу пыток тоже ничего не было сделано, пленных, против которых нет обвинений, по-прежнему не отпускают. Никто толком не знает, что мы делаем в Афганистане. А между тем американское правительство практически обанкротилось, и у него нет денег на эту войну. Если галлон горючего в Афганистане обходится Пентагону в $400, и ежедневно лишь морские пехотинцы расходуют там топлива на $320 млн! Война становится для нас непосильным бременем. Мы – государство-банкрот. Отрицательное сальдо покрывается за счет иностранных кредитов. Саудовская Аравия, Китай, Япония и даже Россия непонятно зачем покупают наши гособлигации, которые скоро обесценятся. Долг раздуют, чтобы его списать. А потом начнут печатать деньги, как это принято в банановых республиках. Международная платежная система, которая зиждется на долларе, будет разрушена. Сегодня ничего из этого в основных СМИ не обсуждается. Либо в маленьких независимых изданиях, либо за границей, либо в интернете, в частности, в моих статьях.

– А раньше СМИ работали по-другому?

– Разница со вчерашним днем в том, что на совести правительства лежат преступления, намного более страшные чем те, что совершались во время вьетнамской войны и в 1970-х гг., когда правительство отвечало перед общественностью за свои действия. Взять, к примеру, импичмент Никсона. Его заставили уйти за провинность, которая, по сути, большого значения не имела. Ложь и обман, творимые Бушем и Чейни, а теперь Обамой, намного страшнее. Никсон лишь пытался замести следы политически мотивированного взлома, который он сам не заказывал и о котором на момент его совершения не знал. А тут речь идет о президентах, которые виновны в военных преступлениях и нарушают закон, шпионя за своими гражданами. Миллионы наказуемых нарушений, попирающих американские и международные законы, например, Женевскую конвенцию о пытках, – и никого не снимают с должности, никаких расследований, никто не кается. Медийные рупоры молчат

КАРМАННЫЕ ЛИДЕРЫ
– Как-то эта ситуация отличается от происходящего в других демократических странах Европы? В Канаде?

– Думаю, что СМИ в этих странах играют более активную роль. Важнее то, что все эти страны являются американскими марионетками. Мы полностью контролируем их внешнюю политику, их экономическую политику. Например, когда в Совете Безопасности ООН готовится какое-нибудь решение против Израиля, все наши друзья голосуют против. Франция одно время сопротивлялась, но с приходом Саркози и они стали частью нашего кукольного шоу. Все потому, что лидеры этих стран у нас в кармане.

– Что вы имеете в виду?

– Мы им мешками деньги даем. Взять, к примеру, Тони Блэра. Как только он ушел с поста премьер-министра, его назначили советником финансовых корпораций с окладом 5 млн фунтов. Что он знает о финансах? Ничего. В США ему устроили череду выступлений, и за каждое он получал от 100 до 250 тысяч долларов. Кто придет его слушать? Ну ладно, Блэр. Так ведь и его жене предоставили возможность такого же турне, и она тоже свое собрала. До него то же самое организовали и для Джона Мэйджора. Его ввели в совет директоров в десяти американских корпорациях. Не напрягаясь, он получал по сто тысяч с каждой в год. Те же самые группировки, которые изыскивают эти деньги, оказывают влияние на американскую политику. В других случаях мы просто переводим деньги на счета в швейцарских банках.

Много лет назад, когда я только получил докторскую степень, мой научный руководитель был назначен помощником министра обороны (министром тогда был Мелвин Лэрд) по международным вопросам. Он пригласил меня в Пентагон и предложил работу во Вьетнаме. Я отказался, но задал ему вопрос: «Как нам удается заставить эти страны плясать под нашу дудку?». Потому что я видел, что многие страны делают не то, что в их интересах, а то, что в интересах США. Он сказал: «Мы им деньги даем». Я: «Вы имеете в виду международную помощь?» Он: «Нет, мы даем их руководителям деньги. Мы покупаем их руководителей». Ему это не нравилось, он считал, что рано или поздно это для Америки аукнется, но так уж было заведено.

– А что тогда мешает найти кого-нибудь среди, скажем, иранской верхушки и решить этот вопрос в обоюдно-выгодном порядке?

– Наверное, уже и нашли. Есть такой Кен Тиммерман, который руководит неправительственным «Фондом демократии в Иране» на деньги «National Endowment for Democracy», организации, которую мы используем для инкубации цветных и бархатных революций. Через NED мы качаем деньги на Украину и в Грузию, чтобы там выбирали лидеров-марионеток. Наших марионеток, а не российских. Эти страны у нас в кармане, и Польша, и бывшие среднеазиатские республики – мы туда тоже сажаем марионеток и устраиваем в этих странах военные базы. России надо быть поосторожней. Помните олигархов, которых Путин выставил из страны? Этих людей мы можем использовать в качестве агентов. Так вот, этот Тиммерман написал, что деньги NED пошли к сторонникам Мусави, и что за день до проведения выборов все было готово для «зеленой» революции. Так что наши деньги в иранских верхах уже есть.

– Но в ваших статьях, да и сегодня вы упомянули, что сфера влияния США уменьшается, что США – это государство-банкрот... Значит, денег будет меньше?

– Да, налицо признаки этого. Я согласен, что это становится сейчас все более абсурдным и что мир устал от Америки-задиры, которая ведет себя, как будто она – бог, а все остальные – дьяволята. Японцы на последних выборах не поддержали проамериканскую партию, и новое правительство хочет закрыть американские базы в Японии. Мы не знаем, получится ли у них это, или они таким образом говорят: «Дайте нам то, что вы давали другим, и тогда мы будем сидеть тихо!». Требование убрать базы многих в Америке потрясло. Еще один пример: Турция прервала военное сотрудничество с Израилем, несмотря на то, что мы обучили всех турецких генералов и турецкая армия сидит на американской подпитке. Сначала отказались от совместных маневров, думаю, направленных против Ирана.

Я думаю, что сейчас Америка остается в командном положении как бы по старинке, традиционно. А Россия часто чувствует себя неполноценной из-за того, что там так долго заправляли коммунисты. Она отбрыкивается от советского наследия, пытается доказать, что у нее есть демократические традиции и в чем-то играет в догонялки. И она так этим поглощена, что не задумывается над американской угрозой. И в Китае ее не видят.

– Как действует американская рука в Грузии и на Украине?

– Причиной российско-грузинского конфликта в Южной Осетии стало недовольство стран-членов НАТО сепаратистскими движениями в Грузии. И США решили, что как только Грузия расправится с этими движениями, ее приему в НАТО ничего не помешает.

– Но все получилось не так.

- Потому что вмешалась Россия. Наше зазнайство даже не предполагало такого поворота. Иначе бы мы на это не пошли. И, может, России следовало бы дойти до Тбилиси, скинуть Саакашвили и посадить свое марионеточное правительство. Он тут и ни при чем: какой президент маленькой страны будет рисковать конфликтом с Россией, не имея поддержки другой супер-державы? И шатание на Украине тоже организовано Америкой. В Иране мы поддерживаем террористическую группу Мужахадин-э-Хальк и тех, кто недавно взорвал командиров Корпуса стражей исламской революции. Все это известно, но никто об этом не говорит. А теперь представьте, что Путин устроил бы что-то подобное. Сколько бы шуму было!

Когда ООН выпустило отчет Ричарда Голдстоуна об израильских военных преступлениях, все стали обвинять Голдстоуна в преувеличениях и искажениях. Понятно, что Израиль недоволен больше всех, но даже президент Обама сказал, что он написан предвзято по отношению к Израилю. Между тем, международный Красный крест и организации по правам человека подтвердили, что имели место военные преступления. Сам Голдстоун – сионист. Он известный юрист и написал честный отчет, но собак вешают на него, а не на настоящих виновных. Удивительно, что ничего не говорится по поводу лицемерия и двойных стандартов. У меня ощущение, что народ не задумывается над всем этим.

РОССИЙСКАЯ УГРОЗА
– А как меняется ситуация в отношениях с Россией?

– В американской доктрине по отношению к России перемен не было. Америка по-прежнему хочет мировой гегемонии. Преобладающий подход, на который опираются планы Пентагона: США должны быть в силе перебороть любого врага или набор врагов. Неоконсерваторы, которые печально известны своей приверженностью к этой доктрине, верят, что мы по-прежнему самая правильная нация (прямо как считали французские революционеры), и на нас лежит право и ответственность нести в мир нашу точку зрения.

Россия стоит на пути этого мессианского представления о роли Америки. Поэтому Россию обнесли частоколом из военных баз и превратили бывшие советские республики в марионеток. Россия понимает, что ракеты в Польше должны были быть направлены не на Иран, и радары в Чехии не за иранскими ракетами должны были смотреть. Не думаю, что Америка отказалась от затеи сделать Россию бессильной и засунуть ее в тот же карман, где сидят Франция, Германия и другие. А от ракет в Польше Обама отказался ради того, чтобы Россия поддержала его в Иране, а не потому, что он налаживает отношения с Россией. Россия и Китай – вот два препятствия американскому господству в мире.

– Я только что вернулся из Китая, и соглашусь, что Китай представляет собой силу на мировой арене, с которой невозможно не считаться, но ставить в один ряд с ним Россию мне кажется преждевременным.

– Тем не менее, я считаю американскую политику антироссийской. У России гигантская территория, столько же ядерного оружия, сколько и у нас, и у вас полно природных ресурсов, что дает России возможность контролировать всю Западную Европу. Союз с Китаем даст России огромные военные возможности. Страна, которая не может подчинить Багдад, не сможет подчинить Россию. Я боюсь, что если Россия поддастся на иллюзии, что американское правительство готово с ней дружить, то Америка тем или иным способом получит над ней контроль или нейтрализует ее. И если между Путиным и Медведевым будут разногласия, то Америка не преминет ими воспользоваться в своих целях. Мы, может, и дряхлеем, но пока, как назвал нас Путин, «товарищ волк» своего не упустит.

ЗАКАТ АМЕРИКИ
– Сказывается кризис?

– Американская экономика была сильно подкошена не столько кризисом, который начался, как я сказал раньше, из-за торговли опционами, сколько переносом рабочих мест за океан, причем не только неквалифицированных, но и инженерных, управленческих, бухгалтерских. Те работы, что выполняли выпускники американских университетов, являвшиеся ядром среднего класса, сегодня в руках иностранцев. Сто тысяч американских программистов будут сидеть без работы, а корпорации будут бомбить госдеп, чтобы им позволили по рабочим визам пригласить индийцев и китайцев, которым можно платить меньше. И медсестер привозят, и даже школьных учителей. По визе Р-1 привозят молодых ребят и девушек, которые работают в супермаркетах, на курортах во Флориде они работают горничными, летом они работают официантами в ресторанах... Так что теперь и американские «красношеи» (рабочий класс) не могут найти работу на минимальную зарплату. Если уровень безработицы измерять, как его считали в то время, когда я работал в минфине, то это уже будет не 10%, а 21%.

Если не считать супербогатых, то доходы населения в XXI веке не выросли. Потребление росло лишь потому, что народ залезал в долги и тратил то, что получал под заложенную недвижимость. А теперь он сидит без работы и в долгах настолько, что тратить ему нечего, поэтому потребление не растет, и все разговоры о выходе из кризиса – бред.

Пройдитесь по шоппинг-центрам, и вы увидите, что там полно незанятых площадей. Американская экономика так завязана на импорт, что невозможно обуздать рост торгового дефицита. Когда американская корпорация переносит производство за океан, она из американского валового внутреннего продукта делает китайский или индийский, который в Америку въезжает уже как импорт. Так что мы рубим сук, на котором сидим. В плюсе остаются лишь акционеры и топ-менеджеры, поэтому разрыв в доходах становится в Америке все больше.

– Какой же выход из ситуации?

– Выход из ситуации я вижу в крушении доллара. Не могу понять, почему до сих пор Россия, Китай и другие страны не взялись сообща его обвалить. Если бы Китай выбросил на рынок все свои долларовые активы, США в одночасье превратились бы в страну третьего мира, умоляющую МВФ о помощи, чтобы заплатить за импортируемые товары.

– А что будет с китайской экономикой, если Америка будет не в состоянии покупать все, что «сделано в Китае»?

– Не знаю. Их внутренний рынок по объему – как пять американских. Его и следует развивать. Но бюрократы везде одинаковы: я буду завтра делать то, что делал вчера.... Сколько еще они будут отдавать нам реальные товары в обмен на бумажки, которые падают в цене? Я не думаю, что Китай позволит нам доминировать над собой дипломатически и политически, лишь бы иметь возможность продавать нам вещи. Я уверен, что они работают над созданием внутреннего рынка. Я был там несколько лет назад и руководители показались мне далеко не простаками. Они тогда были озадачены милитаризмом и агрессивностью США при Буше и Чейни.

– Вы думаете, что Обама пойдет другим путем?

– Нет, его контролируют те же группы, поэтому не важно, кого выберут.

– Вы сейчас сказали фразу, которая, как мне помнится, была в советских учебниках, мол, борьба республиканцев и демократов в Америке – это фикция, потому что и те, и другие подчинены интересам военно-промышленного комплекса!

– Вопрос действительно решают не политические партии, а частные группировки заинтересованных лиц, делающие щедрые пожертвования на ведение предвыборных кампаний. Первым делом, финансовый сектор. Обама, как до него Клинтон или Буш, принадлежит им. Вторая группа – военные и оборона. По последним данным, американские военные расходы больше, чем совокупные военные расходы всего остального мира. И все это на благо нескольких фирм в оборонной индустрии, которые очень щедры во время предвыборных кампаний. И третья сила – это AIPEC (American Israel Public Affairs Committee). Все, что они ни захотят, свершается. Даже такой сильный лидер, как Линдон Джонсон, не смог противостоять им.

Не знаю, слышали ли в России про случай с кораблем ВМС США «Либерти», который был атакован Израилем во время шестидневной войны? Джонсону пришлось замять это. Любой конгрессмен или сенатор, выступивший против AIPEC, терпит поражение. Так вот, не народ решает, кто будет президентом, а деньги на избирательную кампанию. И выигрывает тот, на чью кампанию влиятельные группы дали больше денег. Кандидат не независим, он не может поступать, как ему захочется. По этой причине ни один американский президент не замирит арабов и палестинцев, потому что надо, чтобы выиграл Израиль. И Обама не вернет войска домой, потому что это пойдет вразрез с интересами военной промышленности. Поэтому количество войск в Афганистане увеличивается и поэтому открывается новый театр военных действий в Пакистане.

– Возможен ли в США успех политика, не принадлежащего к двум основным партиям?

– Нет. Даже будучи в одной из них это невозможно, если вы не относитесь к истэблишменту в этой партии. Рейган в этом отношении уникален, он не входил в республиканский истэблишмент и все же одолел Джорджа Буша, который к нему принадлежал. Думаю, что это было благодаря движению настоящих консерваторов, которого больше нет. Джимми Картер не был частью демократического истэблишмента, но он попал в Белый Дом на антиреспубликанской волне, потому что Форд простил Никсона, а это многим не понравилось.

Интереснейший взгляд на вещи. Но только на американские, дальше данный господин смотреть не хочет. Так как его интересуют только родные Штаты, находящиеся в руках "человеков планеты". Собственно против их интересов он и действует в данный момент, но только против их интересов к США, и только.

Пекин. Китай: Курс юаня не имеет отношения к торговому балансу
www.k2kapital.com 17.11.2009

Положительное сальдо торгового баланса КНР не означает торговую прибыль, сообщил представитель министерства коммерции КНР Яо Цзянь сегодня на встрече с местными журналистами.

«Китай экспортирует значительное количество трудоемких товаров, однако при этом мы являемся только производителями, продажей занимаются американские импортеры», - передает его слова пекинский корреспондент К2К.
Яо Цзянь отметил, что США зарабатывают большую прибыль путем продажи этих товаров. Факты свидетельствуют, что влияние курса юаня на изменение ситуации с активным сальдо торгового баланса ограничено. В связи с этим, курс китайского юаня не имеет отношения к торговому балансу.

«Ведение США экспортного контроля в отношении Китая сказывается на сбалансированном развитии китайско-американской торговли. В 2001 году на долю США пришлось 18,3% от общего объема импортируемой в Китай высокотехнологической продукции. В 2008 году этот показатель составил менее уже 7%. Это указывает на созданный США экспортный контроль, в результате которого рост экспорта американской продукции в Китай уменьшился»,- отметил он.
Он также подчеркнул, что поддержка стабильности курса юаня на фоне кризиса - это вклад Китая в возрождение мировой экономики.

"В этом году активное сальдо в торговле Китая с США снизилось на 18%, активное сальдо во внешней торговле Китая в целом уменьшилось на 27%. Улучшается ситуация с дисбалансом торговли. Все это создает условия для сохранения стабильности курса китайского юаня", - сказал Яо Цзянь.

США, с одной стороны, требуют от других стран повысить стоимость валют, а с другой - непрерывно понижают стоимость доллара. Это несправедливо по отношению к другим странам и не способствует возрождению мировой экономики, заключил чиновник.Китай: Курс юаня не имеет отношения к торговому балансу

Вассалы подают робкий голос возмущения .

Почему Merrill Lynch нужен сильный рубль
Если бы сейчас курс доллара был не 29, а 40 рублей за доллар, то кредитование экономики восстановилось бы естественным путем 32
[Юлия Цепляева. Фото: ИТАР-ТАСС]

У меня вопрос к Юлии Цепляевой, главному экономисту банка Merrill Lynch по России и СНГ, которая утверждает, что для восстановления экономики и кредитования нужен сильный рубль.

Рубль укрепляется более полугода – с февраля. Курс доллара упал с 36 рублей до 29. Кредитование восстановилось?

Откуда тогда уверенность, что дальнейшее укрепление рубля выльется, в итоге, в восстановление кредитования? Почему банки не кредитуют?

А потому, что они четко понимают: курс рубля зависит от стоимости нефти. Каковая, как показывает прошлый год, может в любой момент упасть в разы за очень короткий срок. Тем более, что на дворе – кризис, и никаких фундаментальных причин для того, чтобы нефть оставалась дорогой, нет.

Значит, в любой момент может случиться новая девальвация. И если банк выдаст кредит в рублях, то он очень сильно потеряет против той ситуации, когда он просто бы оставался «в долларе». Банк выдаст валютный кредит – и в результате девальвации валютный эквивалент рублевой выручки предприятия-заемщика резко сократится, и заемщик не сможет отдать кредит.

Зато, если бы сейчас курс доллара (будем говорить о нем) был не 29, а 40 рублей за доллар, то банки бы девальвации не боялись – ибо она уже произошла и кредитование экономики восстановилось бы естественным путем, а не у*** кредитованием госбанками из-под палки. Хуже того – банки понимают, что чем выше сейчас курс рубля, тем сильнее придется его девальвировать в случае падения цены на нефть. Значит, тем больше будут их потери в случае дальнейшего укрепления рубля. А значит, укрепление рубля – сырьевой валюты – в период мирового экономического кризиса лишь демотивирует банки в области кредитования экономики.

Более того, укрепление рубля вызовет серьезный прирост импорта, что отрицательно скажется на отечественном бизнесе. Кто будет брать кредиты? Кого кредитовать?

Зато для банка, в котором работает Юлия Цепляева, дальнейшее укрепление рубля – то, что надо. Ведь он, по сути, инвестиционный бутик. Он не кредитует. Он зарабатывает на движении капитала. А в случае укрепления рубля – как бы отрицательно оно ни сказалось на экономике страны – Россия получит новый мощный приток спекулятивного капитала, что есть пища для инвестиционного бутика. Кстати, именно экономисты Merrill Lynch в декабре прошлого утверждали ,что падение цены на нефть до 30 долларов за баррель скажется на российской экономике всего лишь снижением темпов роста ВВП до 3%.

Относительно того, что вызванный укреплением рубля приток на российский рынок спекулятивного капитала вызовет дальнейшее снижение курса доллара, что поможет российским банкам расплачиваться с валютным долгом, замечу следующее: девальвация 2008 – 2009 гг. была растянута во времени сугубо для того, чтобы дать банкам время и ликвидность для выправления сальдо валютных активов и пассивов. ЦБ влил банкам 3 триллиона рублей, на которые они купили у него же сто с лишним миллиардов долларов, необходимых им для выправления баланса. Так что все у них сейчас есть и подобного рода «помощь» им не нужна. А в ситуации, когда банки скинули купленную ранее валюту (под давлением укрепления рубля), – если стране понадобиться новая девальвация – и ЦБ встанет перед тем же вопросом выправления баланса активов и пассивов. И вместо одномоментного действа снова будет вынужден рубить кошке хвост по частям, растянув процесс на месяцы. На месяцы, в течение которых процесс кредитования снова умрет.

Отлично показана действительная политика Кремля:
когда в мире наблюдается гонка девальваций (для тех экономик, которые нужно укрепить), то рубль укрепляется . Хоть Путин на одной неделе ухитрился дважды пообещать, что не даст рублю укрепиться и не даст упасть (о чем есть посты выше).
В пользу чего сделан выбор на данном этапе -- очевидно.
Но ничего в 2010 и опрокинет его, как обещал .

«Ceci n'est pas une conspiration mondiale» («это не мировой заговор», фр.). Сказанное можно понимать как потенцированный до судеб мира аналог трубки Магритта. Мы видим заговор и говорим: «Это не заговор». Или мы видим войну и говорим: «Это не война». На вопрос «Что же это, если не война?» мы отвечаем, к примеру: «Гуманитарная интервенция». Или еще, на вкус: «Миротворческая акция». В случае заговора подошло бы, скорее всего, родсовское - миротворец Родс имеет в виду английскую внешнюю политику: «Филантропия плюс пять процентов». Конечно, это номинализм, но не прежний - школьный, а новый, уже не как антипод реализма, а сам как реализм. Универсалии суть слова, существующие до вещей. Вначале были слова, к которым потом стали приспосабливаться вещи. В онтологии будущего (уже настоящего!) ни одна вещь не называется, как она есть, но каждая вещь есть, как она называется. Политики не любят, когда их называют заговорщиками. Им больше по вкусу - «филантропия». Они и есть филантропы: по той же технике фабрикации реальностей, по какой первый попавшийся и раскрученный извращенец, выставляющий напоказ свои фекалии, есть художник.

Дело, конечно же, не в слове «заговор». Наверное, «филантропия» даже лучше. Не зря же цель «заговорщиков» - сделать людей счастливыми. Нужно просто вспомнить формулу The greatest happiness for the greatest number of people («Наибольшее счастье наибольшего числа людей», англ.), которая с какого-то времени (после Наполеоновских войн) лежит в основе едва ли не всех западных «гуманитарных интервенций». Что сбивает с толку и смущает, так это сценические эффекты: кельма, отвес, циркуль, фартук, постукивание молоточком, церемониал - сплошные приманки для так называемых конспирологов, которые реагируют на них, как дети на елочные игрушки. Есть нелепые сходки, участники которых воспроизводят вычитанные ими из старых книг позы и фразы и называют себя магами. Другая нелепость: когда это в самом деле считают магией. И есть еще третья нелепость: когда, смеясь над первыми двумя, вообще отрицают магию. Ее отрицают, потому что находят ее там, где ее нет, и не ищут там, где она есть. Магия очевидна и реальна не в инвентаре ее вчерашних пустых форм, а в динамике ее сиюминутных трансформаций, и если научиться мыслить не словами, а восприятиями, то можно будет найти ее, между прочим, и у тех, которые, потешаясь над ней, практикуют ее в масштабах, и не снившихся захолустным колдунам прошлого. Современный маг углубляется не в Корнелия Агриппу или Элифаса Леви, а в квантовую электронику, и поистине надо обладать достаточно атрофированным чувством реальности, чтобы, смакуя магию в старинных фолиантах, не видеть ее в собственных мобильных телефонах или компьютерных опциях. Мы правильно понимаем и конспирологию, если предварительно помещаем ее в вытрезвитель сознания и очищаем от оккультных абракадабр и сенсаций. Есть основания предполагать, что параноидальные теории заговора генерируются в рамках самого заговора как отвлекающие программы, цель которых - сделать его неуязвимым через дискредитацию его двойников. Достаточно уже перелистать такие книги, как «Копье судьбы» Равенскрофта или «Утро магов» Бержье и Повеля, чтобы отбить в себе вкус к серьезному обсуждению темы.

В «мировой заговор» бессмысленно верить или не верить, а тем более доказывать его или оспаривать. Его просто видят или - не видят. Разумеется, во всей палитре промежуточных и побочных патологий, как то: если видят, то далеко не всегда как есть, а если не видят, то не всегда потому, что не хотят, но и потому, что не могут. В пространстве мысли, проецированной на мир истории, он не менее логичен, а значит, очевиден и неизбежен, чем борьба за первое место в мире спорта или политики. Нужно только заменить слово «заговор» другим - более приветливым или по крайней мере менее зловещим и «оккультным» - словом, чтобы все стало на свои места. Говорят же: «демократ» вместо «популист», или «разведчик» вместо «шпион», или «информация» вместо «пропаганда», или unusual shopper вместо «магазинный вор». Так дети глотают подслащенные пилюли, а взрослые - подслащенное что угодно.

Теории заговора тем и опасны (в другом ракурсе - смешны), что они хотят быть таинственнее самого заговора. Скажем, когда они на постмодернистский лад генерируют заговоры, выдавая собственный бред преследования за реальность. Но ведь есть и такие, которые индуцируют свою логику из самоочевидных фактов! Не станут же критики и пересмешники конспирологических теорий всерьез отрицать факт борьбы за мировое господство. То, что эта борьба не стихает ни на мгновение, ясно любому. Гораздо менее ясен другой факт, а именно: кто стоит за борьбой и что здесь, собственно, стремится к господству. С этим фактом либо считаются по-серьезному, либо не считаются вообще - в зависимости от источников.

Мы отдадим факту должное, если почерпнем его не из дешевых оккультных компиляций, контаминирующих жанр истории с жанром сплетен, а из первых рук. Бенджамин Дизраэли, он же лорд Биконсфильд: «Миром управляют совершенно другие люди, чем это кажется тем, кто не находится за кулисами». (So you see, my dear Coningsby, that the world is governed by very different personages from what is imagined by those who are not behind the scenes. См.: Disraeli, Coningsby or The New Generation. London: Heron Books, 1968. P. 265.)

Или еще - философ, промышленник и министр Вальтер Ратенау: «Триста мужей, из которых каждый знает каждого, управляют хозяйственными судьбами континента» (Nachgelassene Schriften. Berlin: S. Fischer, 1928. Bd. 2. S. 350.). В этом факте нет ничего необычного. Если даже элементарному частному предприятию не отказывают в необходимости быть руководимым, то на каком основании лишают этой необходимости мировое предприятие, в эпоху атеизма и глобализма! Странно не то, что мир управляется (глобально), странно было бы, если бы он вообще не управлялся. И уже совсем странно было бы, если бы им управляли не те.

Кого имеет в виду премьер-министр Дизраэли, когда говорит о «совершенно других людях»? Наверное, все-таки не политиков, знать которых можно и не заглядывая за кулисы.

Правдоподобнее выглядит «второе дно»: банкиры и вообще «капитаны индустрии», те, которые платят и соответственно задают тон. Похоже, о них и говорит Ратенау.

Но можно же допустить еще одно, третье, дно, которое потому и остается в тени, что, разоблачая одну тайну, отвлекает от другой - большей. Марксисты всех мастей и краплений (в том числе конспирологические) с легкостью попадаются на эту наживку, после чего, наблюдая факт на «щуках» и «раках», с открытыми глазами и в упор продолжают не видеть «лебедей». Их не смущает никакой заговор, никакая тайна, при условии, что экспонируется тайна политиками и банкирами - пусть даже для важности напяливающими на себя масонские фартуки, - но никак не безобидными интеллектуалами.

Это перевернутое вниз головой гегельянство явно недооценивает себя, когда, ставя на передний план кукол, упускает из виду ставящего. Потому что мировое господство - не оружие и не деньги, а мысли, от которых потом сплошными неудержимыми «надстройками» идут оружие и деньги. Ибсен, как никто другой, изобразил это в контроверзе ярла Скуле и короля Гокона в «Претендентах на престол».

Побеждают идеи, а не золото и кулаки; испанцы, открывшие Америку, увидели в ней золото и проморгали мир; англичане, поставившие над золотом утопию, подчинили утопии мир. Английская политика - от обоих Питтов до «Тони» Блэра и дальше - служанка английской философии, и как бы смешон ни был философ Локк в опровержении платонизма, ему принадлежит почетное место в ряду отцов-основателей brave new world («бравый новый мир», англ.). Это не помнящие родства наследники давно упраздненного ведомства гнозиса. Назвать Локка и прочих просветителей гностиками не получится даже в дурном анекдоте. Но именно они заняли вакансию и заполнили вакуум собственными интеллектуальными хлопушками, подобно тому как разбогатевшие selfmademen скупали выморочные и заложенные земли и присваивали титул и фамилию древнего рода. Морок агностицизма не в том, что он декларирует свое незнание, а в том, что он знает о нем. Это гнозис, осознавший себя как агнозис и заменивший познание вещей умением их изменять. Современный гностик, который есть агностик, не унижает себя до источенного молью вопроса, «что» есть вещь; он сам решает, чем должны быть вещи, после чего за дело берутся политики и прагматики, отворяющие все двери в ад, чтобы мир стал таким, каким ему назначил быть иной скромный выпускник Итона или Гарварда.

Сказанное выборочно можно проверить на фактах при условии, что факты видят, когда смотрят сквозь них, а не на них.

11 сентября 1897 года в передовице лондонской Saturday Review был опубликован призыв уничтожить Германию: Germaniam esse delendam! («Германия должна быть разрушена!», лат.). Можно предположить, что стилизация под Катона имела целью не столько филологические пристрастия островитян, сколько их более солидные инстинкты: «Если завтра Германия будет искоренена из мира, то послезавтра в мире не найдется ни одного англичанина, который не стал бы от этого богаче». Разумеется, государственные мужи могли бы в случае необходимости дистанцироваться от выраженного в газете «частного мнения» - со ссылкой на свободу прессы и тому подобные клаузулы. Если они не сочли это нужным, то оттого, скорее всего, что мнение газетчиков не только совпадало с их мнением, но и - в перспективе двух мировых войн - прямо выражало их политическую волю.

Приведенный пример не единичен и даже не част, а регулярен. Если собрать все англо- и франкоязычные свидетельства подобного рода начиная с последней трети XIX века и во всем объеме века XX, то масштаб ненависти (Макс Шелер еще в 1917 году написал книгу о германофобии) поразит воображение. Повторим: речь идет о призывах к истреблению, искоренению не того или иного режима, не той или иной политической структуры, а страны в целом; в сотнях книг по названной теме - от первоисточников до синопсисов цитат и материалов - нельзя даже в отдаленнейшем приближении найти что-либо ответно схожее у «гуннов» (немцев). (А по степени раздражения, если не возмущения, которое вызовет в читателе эта справка, можно будет лишний раз оценить мощь и обаяние пропаганды, вот уже более ста лет дурачащей народы и поколения.)

Кто бы мог подумать, что фабианец, фантаст и филантроп Уэллс, успешно завершивший Первую мировую войну в качестве шефа отдела антинемецкой пропаганды и автора миротворческого лозунга The War That Will End War («Война, которая хочет положить конец войне», англ.), требовал - уже тогда - бомбить не военные объекты и не промышленные предприятия противника, а неразумное немецкое население (см: Hoeres Peter. Krieg der Philosophen. Die deutsche und die britische Philosophie im Ersten Weltkrieg. Paderborn, 2004. S. 131), что и было аккуратно осуществлено со второго захода между 1940 и 1945 годами, с итоговым балансом стертых с лица земли 161 немецкого города и более 850 населенных пунктов, погребших под собой свыше полумиллиона неразумных жителей.

Характерно, что вторивший Уэллсу либеральный политик Горацио Боттомли - основатель The Financial Times и издатель популярнейшего журнала John Bull - не делал исключения даже для местных немцев, требуя «вендетты против каждого немца в Британии, все равно, «натурализованного» или нет» (vendetta against every German in Britain, whether «naturalised» or not), потому что: «Вы не можете натурализовать противоестественный скот - человеческого недоноска - исчадье ада. Но вы можете истребить его». (You cannot naturalise an unnatural Beast - a human abortion - a hellish freak. But you can exterminate it. См.: Koss Stephen E. Lord Haldane. Scapegoat for Liberation. New York, London, 1969. P. 180.) Режиссер Тарантино, в фильме которого доблестные спасители цивилизации бейсбольными битами забивают those damned Germans и снимают с них скальпы, всего лишь «художественно» проиллюстрировал эренбурговское «нет ничего веселее немецких трупов» и домыслил традицию, лапидарно резюмированную лордом Ванситтартом - главным дипломатическим советником правительства Его величества в 1941 году: «С Божьей милостью и во спасение человечества мы избавим мир от Германии, а Германию от себя самой» (Vansittart R. Black Record. Germans Past and Present. London, 1941. P. 14 sq.). На этом шедевре западной политической теологии - по сути, осуществленном волеизъявлении макбетовских ведьм (Fair is foul, and foul is fair. «Чистое нечисто, а нечистое чисто», англ.) - могли бы быть учреждены кафедры по изучению техники совершенствования мира.

Трудно, невозможно поверить, как удалось внушить, что народ, подаривший миру Лейбница, Канта, Шеллинга, Гегеля, Шиллера, Гете, Бетховена, Брамса - пусть потрудятся определить длину списка, - сплошь состоит из варваров, гуннов, садистов, убийц, де***. Более того: заставить его самого поверить в это и довести конструкцию до того уровня правдоподобности, после которого в ней не сомневаются не только обыватели, но и высоколобые интеллектуалы, а те, которые сомневаются, автоматически переводятся в разряд «неонацистов» и «фашистов». Можно восхищаться этим мастерством и в то же время знать, что это - мастерство агностиков: уверенных в себе мировых игнорантов, не видящих дальше собственного носа и старательно подрубающих сук, на котором сами же сидят. Леон Блуа, католик до слез, до спазм, до разрыва аорты, уповавший в 1916 году только на «Святого Духа и казаков», грозил Богу перестать в него верить, если Германия не будет наказана. Интересно, продолжал бы он в Него верить, если бы узнал, до чего легко стало этому Богу-победителю жить и дышать в наконец-то разнемеченном мире. If God is DJ, life is a dance floor, love is the rhythm, you are the music («Если Бог - диджей, жизнь - танцплощадка, любовь - ритм, а вы сами - музыка», англ.).