Сибарит написав:Осталось выяснить, что плохого в том, что совершенно незнакомые люди начинают общаться на основании того, что мысли друг друга им показались интересными? На всякий случай оговорю, что интересной может показаться мысль, с которой не согласен. При достаточном умении вести дискуссию, она становится замечательной основой для общения.
все что ведёт к общим ценностям хорошо, все что уводит в девиацию - плохо. (какой раз я это пишу?) Поэтому социализация и интерес к людям важны, иначе - жизнь без общих ценностей. В стиле Маугли
Я просто не переоцениваю мысли в социализации, через пару лет когда АІ обработает всю доступную вербальную информацию, мысли и знания потеряют ценность. Любой первоклассник за минуту выяснит у АІ что такое командная строка и какие для нее написаны команды. Или что такое алекситимия.
Как бы в Гугле оно и сейчас всё есть, но оно не структурировано. Раскидано по разным источникам. Часто на разных языках. Иногда ногу сломаешь, прежде чем что то найдешь.
Тогда чужие мысли/идеи перестанут быть поводом для общения/социализации. И нужно будет искать общее в чем то другом.
Общение ради получения информации утратит смысл, от АІ вы получите всю информацию быстрее и более качественно. Допустим даже по своей теме я могу чего то не знать или забыть.
Уже сейчас падает посещаемость форума. Нет смысла здесь искать информацию. Исключение военная и валютная ветки. Никто не знает чем и когда закончится война, и какой будет курс доллара через год/три/пять лет. это подогревает интерес к данным темам.
Слово "общение" имеет интересную историю развития. Оно происходит от глагола "общаться", который, в свою очередь, связан с прилагательным "общий". Эти слова, в свою очередь, восходят к праславянскому слову *оbьti̯o-, означающему "то, что вокруг". По сути, "общение" – это процесс, где люди взаимодействуют, обмениваются информацией и опытом, что создает "общее", "связь" между ними. Более детально: 1. Праславянский корень: *оbьti̯о- имеет значение "то, что вокруг", что указывает на взаимодействие, происходящее между людьми и в их среде.
Востаннє редагувалось Wirująświatła в Вів 27 тра, 2025 10:24, всього редагувалось 4 разів.
ЛАД написав:Это комментировать не буду, уже писал - мало данных. Но учтите, что эти 20 лет ей ещё и жить за что-то надо было, а не инвестировать всю зарплату в квартиры или ещё куда.
А дарма. Питання дуже цікаве. Бо є враження ніби там майже всі живуть в іпотеках. Під не надто великий відсоток. Не набагато вищий за інфляцію: “ Mortgage Interest Rate in Percentages (%), Yearly, for 20 Years Fixed-Rate 17.83(ми) 6.51(Штати) ”
Але що молоко у них дешевше нашого 😱, і що за місяць заробляють більше 1м2, а не менше (як у нас) -- ось так і стають вони $ мільйонерами (бритам трохи менше пощастило у цьому питанні). А ми -- всього лиш гривневими. 😂
Загугли "эмоциональные расстройства" в частности "нарушения привязанности" или "алекситимия" о которой даже диссертации пишут. Где вся мощь науки преодолеть хотя бы это? В космос можем отлететь, а победить РАС/алекситимию не можем. Как и вернуть цивилизацию от коммерческих проектов к общечеловеческим ценностям. Печаль и слезы
Від того що учьониє не можуть вирішити якусь проблему , не означає що культурні , етнічні, соціальні особливості не впливають на емоційний інтелект. Це так як доказувати, що здоровий спосіб життя не впливає на здоровʼя, аргументуючи тим, що народжений без однієї нирки що б не їв/пив, нирка вже не відросте.
yama написав:вчора по місту Львів було дуже мало чоловіків 25+ на вулиці , тобто їх треба було довго вишуковувати поглядом спеціально шукаючи . У вечері я вийшов в парк на традиційну пробіжку і взагалі за годину не побачив жодного чоловіка 25+ , при тому що молоді та жінок з собаками було повно, хоча ні, один таки проїхав на вело з дружиною. Навіть бухарів на лавочках з горілкою чи пивом не було .
Алекситимия является многомерным конструктом, состоящим из двух компонентов — когнитивного и эмоционального (аффективного). Аффективный компонент алекситимии представляют две алекситимические черты: низкая эмоциональная возбудимость, а также бедность фантазии и воображения (слабая способность к символизации). Когнитивный компонент алекситимии включает три алекситимические черты и выражается в трудностях с идентификацией чувств и эмоций, затрудненности вербализации эмоциональных состояний и конкретном мышлении [Vorst, 2001].
Согласно исследованиям, в среднем каждый десятый человек в мире характеризуется выраженными алекситимическими чертам, причем алек- ситимия в большей мере характерна для мужчин [Karukivi, 2014]. Распространенность отдельных алекситимических черт гендерна специфична и зависит от образования, социоэкономического статуса и культурных особенностей [Płońska, 2006]. У 16,9% российских студентов наблюдалась алекситимия [Искусных, 2016].
Исследователи склонны считать, что существует несколько типов алекситимии [Bermond, 2007]. Алекситимия I типа отражается в низкой эмоциональной возбудимости, бедности фантазии и воображения (это отражает дефицит эмоциональной сферы личности) и трудностях с определением чувств, вербализации эмоциональных состояний и конкретном мышлении (это отражает дефицит когнитивной сферы). Личность с алекситими- ей I типа можно описать как малоэмоциональную и слабо осознающую свои эмоции. Алекситимия II типа наблюдается при отсутствии эмоционального дефицита, но при наличии дефицита в когнитивной сфере [Bermond, 2007]. Личность с алекситимией такого типа можно описать как эмоциональную и слабо осознающую свои эмоции. Алекситимия III типа определяется при наличии дефицитов в эмоциональной сфере и их отсутствии в когнитивной сфере [Bermond, 2007]. Такая личность является малоэмоциональной и осознающей свои эмоции. Личность без проявления алекситимии — это эмоциональная и осознающая свои эмоции личность. Следует отметить, что эти описания (малоэмоциональный и эмоциональный, осознающий и слабо осознающий) носят ограниченный характер и не отражают в полной мере многомерные характеристики когнитивного и эмоционального компонентов алекситимии, но достаточно удобны для описания групп лиц с различным уровнем выраженности алекситимических черт.
Алекситимия считается фактором риска аддиктивного поведения, в том числе интернет-зависимости [Замогильный, 2016]. Подчеркивается роль алекситимии как семейного фактора, связанного с развитием алкогольной зависимости у подростков. Обнаружено, что алекситимия у родителей достоверно увеличивает риск употребления алкоголя детьми-подростками [Лозовой, 2013]. Эти данные свидетельствуют о том, что алекситимия сопутствует различным заболеваниям психической и соматической природы.
В исследованиях среди неклинической популяции обнаружена отрицательная зависимость между алекситимией и удовлетворенностью жизнью у студентов [Никулина, 2008], а также психологической устойчивостью [Нартова-Бочавер, 2012]. Согласно исследованию Г.П. Белоусовой, студентки с выраженным алекситимическим радикалом характеризуются более высоким напряжением регуляторных систем организма во время стресс-нагрузок, а также вегетативной дисфункцией, что может способствовать развитию сердечно-сосудистой патологии [Белоусова, 2010]. Алекситимия положительно связана с нарушениями пищевого поведения среди девушек подросткового и юношеского возраста [Келина, 2012].
Наиболее популярный опросник алекситимии — Торонтская алекситимическая шкала (TAS-20) — состоит из трех подшкал: трудности идентификации чувств, трудности описания чувств и внешне-ориентированное мышление
Методики.
Опросник алекситимии BVAQ Бермонда—Ворста — разработан для оценки выраженности алекситимических черт, двух компонентов алек- ситимии — когнитивного и аффективного, а также общего уровня алек- ситимии. BVAQсостоит из 40 вопросов и 5 подшкал. Подшкалы «Слабое понимание собственного эмоционального опыта», «Затруднения в вербализации эмоционального опыта» и «Конкретное мышление» формируют когнитивный компонент алекситимии; а подшкалы «Бедность фантазии» и «Низкая эмоциональная возбудимость» — аффективный компонент. Каждая подшкала включает в себя 8 вопросов, из которых половина обратные. Шкала ответов — пятибалльная: от 1 («полностью меня характеризует») до 5 («полностью меня не характеризует). Чем больше балл, тем более выражена алекситимия [Maruszewski, 1997].
Опросник когнитивной регуляции эмоций (ОКРЭ) — позволяет оценить частоту использования 9 когнитивных стратегий регуляции эмоций (РЭ), или иначе — когнитивных копинг-стратегий, среди которых присутствуют адаптивные (принятие, позитивная перефокусировка, фокусирование на планировании, позитивная переоценка и рассмотрение в перспективе) и неадаптивные стратегии (самообвинение, руминации, катастрофизация и обвинение других). ОКРЭ содержит 36 утверждений, которые предлагается оценить по пятибалльной шкале от 1 («никогда») до 5 («почти всегда»). Возможен расчет как общего показателя частоты использования всех адаптивных когнитивных стратегий РЭ, так общего показателя для всех неадаптивных когнитивных стратегий РЭ, а также оценка степени использования отдельных стратегий РЭ [Marszał-Wiśniewska, 2010].
Опросник эластичного совладания со стрессом(Flexibility in Coping with Stress Questionnaire — FCSQ-14) — предназначен для оценки степени эластичности (гибкости, флексибильности) совладания со стрессом, или иначе — эластичности копинг-поведения (ЭКП) [Basińska, 2020]. Опросник состоит из 14 вопросов, которые распределены по трем шкалам: изменчивость, репертуар и рефлексивность. «Изменчивость» отражает способность личности изменять свое копинг-поведение в зависимости от специфики трудных ситуаций, т. е. в разных ситуациях использовать различные стратегии, а также применять различные стратегии в одной и той же ситуации. Шкала «Репертуар» характеризует степень разнообразия ко- пинг-стратегий. Шкала «Рефлексивность» отражает способность личности размышлять над эффективностью своего совладающего поведения. Возможен расчет общего показателя ЭКП, который был применен в данной статье. Шкала ответов: 0 — «никогда», 1 — «иногда», 2 — «часто», 3 — «всегда» [Basińska, 2020].
Четырехмерный опросник для оценки дистресса, депрессии, тревоги и соматизации 4DSQ— включает в себя 50 вопросов. В опроснике описаны различные симптомы, частоту проявления которых необходимо оценить за последние 7 дней. Форма ответов: «нет», «иногда», «периодически», «часто», «очень часто или постоянно». Интерпретация результатов осуществляется по четырем шкалам (дистресс, депрессия, тревога и соматизация) в зависимости от выраженности симптоматики: от умеренно повышенного уровня до сильно повышенного [Czachowski, 2013].
Роль затруднений в вербализации своих эмоциональных состояний является неоднозначной, поэтому необходимо дифференцировать причины ее возникновения. С одной стороны, для личности может быть несвойственно вербальное выражение своего эмоционального опыта при одновременном наличии способностей к пониманию своего эмоционального состояния [Ларионов, 2020]. Например, такое поведение может быть вызвано особенностями как семейного воспитания, так и культурной среды, в которой выражение своих эмоций считается неприемлемым [Холмогорова, 1999]. С другой стороны, затруднения в вербализации эмоционального опыта могут проявляться как следствие органического поражения мозга или слабого понимания собственного эмоционального опыта. В последнем случае именно слабое понимание своих эмоций и чувств является первопричиной, тогда как затруднения в вербализации и конкретное мышление — ее следствиями. В связи с этим интересна классификация алекситимии, представленная Д.Г. Труновым, выделившим, кроме органической (врожденной или приобретенной), также педагогическую, психологическую (психотравматическую и ситуативную) и лингвистическую формы алекситимии [Трунов, 2010]. При последней человек понимает, что не существует таких слов, которые могли бы выразить тонкий и неповторимый психический опыт его внутреннего мира.
Возникает вопрос о релевантности бедности фантазии и низкой эмоциональной возбудимости как алекситимических черт. Первая не является патологической, а вторая, скорее, отражает особенности темперамента. Некоторые исследователи приходят к выводу, что эти две черты не являются составляющими конструкта алекситимии [Preece, 2020].
Результаты сравнительного анализа групп с различными типами алекситимии подтверждают положение о ведущей роли когнитивного компонента алекситимии в дифференциации лиц по наличию симптоматики психоэмоциональных нарушений и степени эффективности копинга. Предположительно, при рассмотрении аффективного компонента алекситимии именно эмоциональная возбудимость, а не бедность фантазии, определяет то «количество» эмоций, которое на когнитивном уровне требуется переработать личности. Шкала эмоциональной возбудимости (реактивности) скорее играет роль индикатора, определяющего интенсивность эмоциональной жизни. Однако низкая эмоциональная возбудимость вряд ли должна считаться алекситимической чертой.
Основная взаимосвязь между когнитивным и аффективным компонентами алекситимии заключается в следующем: чем выше эмоциональная реактивность личности и чем меньше ее способность когнитивно перерабатывать свои эмоции (их анализировать, осознавать и вербализовать), тем она менее адаптивна и тем более подвержена дезадаптации и развитию психоэмоциональных нарушений.
Ограничения исследования. Проведенное исследование имело пилотажный характер и определенные ограничения, среди которых можно отметить относительно небольшой объем выборки (N=109), несбалансированность выборки по полу, участие молодых лиц неклинической популяции, поэтому полученные выводы могут быть специфичны для данной выборки.
Introduction The alexithymia concept stems from the field of emotions and psychosomatics. In the late 1940s, MacLean (1949) described that in a large proportion of patients with psychosomatic complaints, the reported emotional experience is deficient in that it is not characterized by the expected full conscious symbolic and verbal elaboration. This deficiency may result in problems during psychoanalysis-based therapy (Groen and Bastiaans, 1951, Ruesch, 1948). Nemiah and Sifneos (1970) describe the characteristic aspects of these patients’ emotional experiences. “(1) These patients manifested either a total unawareness of feelings or an almost complete incapacity to put into words what they were experiencing. (2) The associations of the majority of the patients were characterized by: (a) a nearly total absence of fantasy or other material related to their inner, private mental life of thoughts, attitudes and feelings; and (b) a recounting, often in almost infinite detail of circumstances and events in their environment, including their own actions.” (p. 154). Later Sifneos introduced the term ‘alexithymia’ for this complex of features, which was “from the Greek a=lack, lexis=work, thymos=mood or emotion” (Sifneos, 1973, p. 256). Taylor, Ryan and Bagby (1985) defined the concept of alexithymia as follows: “Alexithymic patients have difficulty identifying and describing their feelings, their cognitive style is concrete and reality-based (la pensée opératoir) and they have impoverished inner emotional and fantasy lives” (p. 191). The concept of ‘la pensée opératoire’ stems from Marty and M’Uzan (1963), observed as a feature in psychosomatic patients. The definition of this concept is adequately summarized in English by Krystal (1988, p. 266): “This characteristic ‘operative thinking’ (Marty & M’Uzan, 1963) involves a preoccupation with ‘things’ at the expense of object relations. The combination of impairment in the capacity for fantasy and abstract thinking, and the lack of affective clues, deprives the patient of the ability to empathize and to be emotionally involved with significant objects.” This description of ‘la pensée opératoire’ covers many aspects of the description of alexithymia itself: impairments of affect, fantasy and empathy and further a tendency to talk about trivial details instead of reflecting on one’s emotions. Since impairments in fantasy and affect are two separate features of the alexithymia concept, the tendency to talk about trivial details instead of reflecting on one’s emotions, is the only remaining feature. This impaired capacity or unwillingness to reflect upon (or analyse) one’s emotions seems to accentuate the remaining preoccupion with concrete things and trivial details. For these reasons we included the (impaired) capacity to analyse one’s emotions as a separate subscale. Taylor’s definition is very close to the original description of Nemiah and Sifneos (1970). Both Nemiah and Sifneos, 1970, Taylor et al., 1985 refer to four essential elements: (1) a reduction or incapacity to experience emotions; (2) a reduction or incapacity to verbalize emotions; (3) a reduction or incapacity to fantasize; and (4) an absence of tendencies to think about one’s emotions. In therapeutic situations the last mentioned tendency to think about one’s emotions is replaced by a tendency to endlessly sum-up details about the environment and one’s own actions. Taylor et al. (1985) add one new characteristic, viz. ‘the difficulty in identifying emotions’, suggesting that at least in some alexithymic patients the unawareness of feelings is not absolute, resulting in vague emotional feelings which cannot be differentiated. This characteristic has since been describe by others (Hendryx et al., 1991, Krystal, 1988), and is now generally accepted as a feature of alexithymia. Various alexithymia scales have been published. With the exception of the various versions of the Toronto Alexithymia Scale (TAS, TAS-R and TAS-20; Bagby et al., 1994, Bagby et al., 1994, Taylor and Bagby, 1988, Taylor et al., 1992), none of these instruments meet minimal psychometric requirements. Taylor et al. (1985) developed a self-report instrument (Toronto Alexithymia Scale; TAS) to measure alexithymia. This questionnaire was improved in 1992 (TAS-R), and again in 1994 (TAS-20). The TAS-20 comprises 20 items which measure the following three factors: difficulty identifying feelings, externally-oriented thinking, and difficulty describing feelings. The TAS-20 has a number of shortcomings. Firstly, response tendencies may occur because the scales are not composed of balanced indicative and contra-indicative items. Secondly, the three alexithymic factors measured by the TAS-20 are covered by different numbers of items [seven, five, and eight items]. Thus some factors contribute more to the TAS-20 total alexithymia scores than others. Furthermore, three instead of the five identified factors are measured. The TAS-20 does not therefore provide a comprehensive operationalization of alexithymia. The absence of the factors ‘reduced fantasizing’ and ‘reduced experiencing of emotional feelings’ is unfortunate because these factors have been described as essential alexithymic traits by various authors (Flannery, 1977, Krystal, 1988, Mann et al., 1992, Martin et al., 1986, Nemiah and Sifneos, 1970, Parker et al., 1992, Parker et al., 1993, Sifneos, 1973, Sifneos, 1991, Weinryb et al., 1991). As it is limited to three factors, the TAS-20 does not provide a full assessment of various aspects of alexithymia. In 1992, Bermond and Vorst developed the Amsterdam Alexithymia Scale (AAS) (Bermond et al., 1999, Vingerhoets et al., 1995). During the construction, the original definitions of Taylor et al. (1985) are strictly followed. The designations of the alexithymia dimensions provided by Taylor et al. (1985) correspond to those of Bermond and Vorst in the following way. The correspondence is generally close with the possible exception of dimension (5). The terms “concrete and reality-based cognitive style (la pensée opératoire)” is taken from the diagnostic parlance associated with alexithymia. Bermond, Oosterveld and Vorst (1994) selected a designation that matched the interpretation of the items of the scale. They argued that the trait is not a cognitive style (‘la pensée opératoire’), but a low level of analyzing one’s emotions. This incapacity of analyzing one’s own emotions leaves the impression of a deficiency in emotional interests, a preoccupation with trivial details, and a concrete and reality-based cognitive style. Moreover, all items of the TAS measuring ‘la pensée opératoire’ consist of items concerning the (lack of a) tendency to analyze emotional problems (Taylor et al., 1985). So, the main difference here lies more in the designation of the dimension rather than its content. The Bermond–Vorst Alexithymia Questionnaire (BVAQ) is an extension of the AAS. The BVAQ consists of two parallel versions (A and B) of 20 items each and an extended test (A+B) of 40 items. The five subscales of both parallel versions (A and B) each consists of two indicative and two contra-indicative items. In co-operation with researchers in various countries the BVAQ was translated into English, French, Italian, Spanish, German, Polish, and Russian. Each translation was carried out following the recommendations in the literature (Hulin, 1987, Jackson, 1991, Sperber et al., 1994, Trandis, 1976). Specifically, an initial translation was carried out by one or two native speakers who are experts in the domain of the subject matter. The translated questionnaire was back-translated by professional translators, who were instructed by the second author. Differences between the original items and the back-translated items were evaluated by the second author. The second author discussed the significance of the differences with the back-translator. The discussion resulted in proposed improvements, which were implemented with the approval of the original translators. To establish the reliability and validity of the BVAQ two studies were carried out. In the first study, the BVAQ was administered to a Dutch, a French-speaking Belgian, and an English sample of students. The aim of the research was to compare the psychometric qualities of the instrument, and to establish its reliability and validity in these three language groups. The results are reported in terms of means and standard deviations of scores, indices of uni-dimensionality and consistency, intercorrelations of subscales, and factor structures. In the second study, the Dutch version of the BVAQ and the Dutch translation of the TAS-20 were administered to a group of Dutch psychology students. The aim of this study was to establish the validity of the Dutch BVAQ by analyzing the structure of the scales of the Dutch BVAQ, by relating the (sub)scales of the BVAQ to the TAS-20 scores, and finally by relating (sub)scales of both instruments with measures of psychological problems.
Дюрі-бачі написав:Самий банальний приклад - список "що купити в магазині". І я його досі собі сам складаю список
Так и запишем: склероз - следствие гиперопеки 😁 Я тоже составляю список, чтобы не забыть купить что-нибудь нужное. Импульсивному шопингу список не помеха.
Отак крамниці на вас всіх і наживаються... Складаєте якісь негнучкі переліки і як зомбі прете напролом? 😱
А насправді треба купувати всякого на пробу. Але потім аналізувати оте все. Кількість калорій, білку, клітковини. Ступінь ультрапереробленості. М`якість їжі -- і, як наслідок, переїдання. Глюкозні сплески
Навіть після внесення даних в ел.таблицю і роздивляння результатів підсвічених умовним форматуванням -- вже відкладатимуться звички, що купувати найвигідніше і де саме.
А ще дивують люди, які купують вже наявне й забуте.
Тобто, якщо переліком вважати ел.таблицю з цінами, калорійністю, білком, ... крамницею (де позиція найкраща), наявними залишками -- то це корисний перелік. А якщо тупо перелік -- то, мабуть, ні. 😂
Дюрі-бачі написав:Самий банальний приклад - список "що купити в магазині". І я його досі собі сам складаю список
Так и запишем: склероз - следствие гиперопеки Я тоже составляю список, чтобы не забыть купить что-нибудь нужное. Импульсивному шопингу список не помеха.
Отак крамниці на вас всіх і наживаються... Складаєте якісь негнучкі переліки і як зомбі прете напролом?
А насправді треба купувати всякого на пробу. Але потім аналізувати оте все. Кількість калорій, білку, клітковини. Ступінь ультрапереробленості. М`якість їжі -- і, як наслідок, переїдання. Глюкозні сплески
Навіть після внесення даних в ел.таблицю і роздивляння результатів підсвічених умовним форматуванням -- вже відкладатимуться звички, що купувати найвигідніше і де саме.
А ще дивують люди, які купують вже наявне й забуте.
Тобто, якщо переліком вважати ел.таблицю з цінами, калорійністю, білком, ... крамницею (де позиція найкраща), наявними залишками -- то це корисний перелік. А якщо тупо перелік -- то, мабуть, ні.
Сибарит написав:Осталось выяснить, что плохого в том, что совершенно незнакомые люди начинают общаться на основании того, что мысли друг друга им показались интересными?
