Goldman Sachs: Великий американский пузыренадуватель

Остается понять, на что эта ненависть не могла быть направлена. Ответ лежит в пределах апелляции к здравому смыслу. Ни «щуке» политики, ни «раку» экономики здесь просто нечего делать, потому что ни в политике, ни в экономике нет и не может быть места такой френетической воле к истреблению. «Вам следует понять, что эта война ведется не против Гитлера или национал-социализма, а против силы и устойчивости немецкого народа, который должен быть сокрушен раз и навсегда». Так говорил Уинстон Черчилль в 1940 году (Hughes E. Winston Churchill, his Career in War and Peace. Glasgow, 1950. P. 145). Поэтому (он же четырьмя годами раньше) «<...> мы навяжем Гитлеру войну, хочет он этого или нет» (Kalz Wolf. Ein deutsches Requiem. Fulda, 2006. S. 80). С заключительным - по версальской модели - параграфом исключительной вины (Alleinschuld).

Показательность этих проговорок впечатляет: насколько же надо было быть уверенным в собственной гипнотической силе, чтобы позволить себе такую откровенность! Цель истребления - не политика (национал-социализм), не даже экономика (хозяйственное чудо), а - под предлогом той и другой - сила и устойчивость (strength) народа, или, по-немецки, Volksgeist, но уже не просто, по Гегелю, помысленный, а воплощенный. Гунн, убийца, скот, недоносок, плотоядная овца (carnivorous sheep - так в нью-йоркском Time от 24 ноября 1961 года; цит. по: Gehlen A. Einblicke, Gesamtausgabe. Bd. 7. Klostermann, Frankfurt/Main, 1978. S. 417) и есть немецкий дух: незакрывающийся ящик Пандоры, источник всех бед и несчастий, противопоставляющий врожденному жизнелюбию людей мыслительное вхождение в суть (zu den Gruenden gehen), которое и есть вхождение в смерть (zugrunde gehen).

Нужно послушать, в каких прозрачных выражениях объясняет свою германофобию министр-президент Клемансо, несгибаемый герой Версаля: «Эти люди любят смерть. Дрожа, словно в опьянении, и с улыбкой экстаза взирают они на нее, как на некое Божество». И дальше: «Можем ли мы любить бошей (презрительная кличка немцев у французов. - К.С.)? <...> Они лезут из кожи вон, чтобы быть людьми, но им это все равно не удается» (Martet Jean. Le Tigre. Paris, 1930. P. 71, 74, 292). Отсюда, как сквозь прицел, видна цель этой растянувшейся на без малого четыре века Тридцатилетней войны: избавить Германию не от Пруссии, Бисмарка, Гитлера, военщины, а от самой себя. Для достижения этой спасительной цели сошлись несходимые и сговорились несговорчивые: консерваторы и либералы, социалисты и монархисты, джентльмены, ковбои, святые отцы, товарищи, шаманы, короче - филантропы.

Можно, конечно, повторять вместе с историками, что диктат безоговорочной капитуляции Германии (unconditional surrender) был оглашен в январе 1943 года в Касабланке. Но можно и знать, что начался он в 1618 году в Праге и, не завершившись в 1945-м в Берлине, вступил в новый решительный виток, продолжаясь уже не в ковровых бомбардировках, а в перевоспитании (reeducation) нации под знаком незабываемого мементо: «Никогда больше - Шиллер».

В этом лозунге победителей 1945 года ум трезвого сошел вдруг на язык пьяного (опьяненного победой). Должны были сказать Nie wieder Hitler («Никогда больше - Гитлер», нем.), а сказали Nie wieder Schiller («Никогда больше - Шиллер», нем.), то есть хотели как всегда, а получилось как лучше: забытый гнозис отомстил агностическому интеллекту, подав голос из чутья, и именно гностическим чутьем, а не слепым и спесивым интеллектом поняли, постигли, что опасность не в Гитлере, а в Шиллере, потому что с Гитлером (появись он в образе the good old Joe - доброго дядюшки Джо) можно было еще поладить, и даже не без нежных чувств, а с Шиллером никогда, - и дальше, рикошетом от Сталина, как-никак сидящего в карме пусть извращенного, пусть вывернутого наизнанку, но все же гегельянства: Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ (читай: дух) остается; сломить дух - не в надстройках политики и экономики, а в корне - это, и только это мог означать гностический лозунг Nie wieder Schiller в сжатой в кулак воле мирового филантропического сообщества.

Политика - служанка философии, и борьба за мировое господство есть борьба идей, в данном случае - насаждаемой с Запада идеи счастья, преуспевания, процветания и среднеевропейской идеи назначения человека как движущих сил и целей человеческой истории. «Теория нравственных чувств» Адама Смита против шиллеровских «Писем об эстетическом воспитании».

В свете гнозиса Гитлер лишь предлог, casus belli («повод к войне», лат.), цель которого - «Шиллер» (= уровень сознательности, достигнутой человеком Шиллером за время его земной жизни), и именно это имел в виду «брат» Уинстон, говоря, что война ведется не против режима, а против духа (strength) немецкого народа, невыносимость и недопустимость которого в том, что ему нет никакого дела до счастья, провозглашенного пуританами целью эволюции, и что он упирается ногами не в христианское небо (откуда и падают с головой в дарвинизм), а в самого себя, как в свое самотворимое назначение.

От этого, действительного, заговора и отвлекают теории заговора, уводя внимание к ерунде типа: политик X или банкир Y - члены масонской ложи, потому что вчера на них были такие-то галстуки, а еще потому, что оба, говоря, держали вытянутыми указательный палец с мизинцем. Вся соль (и нелепость) ситуации в том, что политик X и банкир Y на самом деле масоны и на самом деле участвуют в заговоре, в своих представлениях о котором, впрочем, не идут дальше галстуков, фартуков и мизинцев. Это просто амбициозные куклы, дергающиеся сообразно ролям, о которых они чаще всего и не догадываются.

Конспиролог, если он не хочет быть чем-то вроде политического папараццо, должен равняться не на бульварную прессу, а на историю мысли, ища заговор не в ребяческих skull and bones («череп и кости», англ.), а в философских противостояниях. Научиться воспринимать судьбы мира в параллельно усваиваемых Смите и Шиллере (в иных раскладах: Локке и Лейбнице, Ньютоне и Гете, Бэконе и Парацельсе), чтобы ощутить, где и с каких коротких замыканий начинаются мировые войны и борьба за планетарное господство. Перевоспитание немецкого народа было лишь продолжением бомбежек немецких городов, а бомбежка городов - точкой в споре Локка и Лейбница о природе сознания или выбомбленным до tabula rasa («чистой доски», лат.) пространством, в которое могли успешно инокулироваться бактерии новых опытов и культур.

Вопрос-парадокс: как быть заговору в этом им же накликанном, медиумически-медийном мире открытых дверей, не терпящем никаких тайн?

То, что открытое общество причисляют к достижениям демократии и либерализма, есть очередное репортерское недоразумение, устраняемое соответствующим усилием мысли. Это, говоря с крупицей соли, капитализм плюс электрификация всего земного шара, по сути, самая сногсшибательная новинка научно-технического прогресса, который, начавшись в истории и мире, постепенно вынуждает историю и мир заново начаться в себе, так что с каждым днем становится все труднее ответить на вопрос: где мы, собственно, находимся - все еще в привычном трехмерном пространстве или в новой электрической вселенной, онтология которой равнозначна множеству разом включенных телевизоров и подключенных к Сети компьютеров, а апокалиптика - выходу из строя источников электроснабжения. Еще одним - традиционным - аналогом были бы голландские дома с окнами без занавесок: робкое или трусливое подобие советских коммунальных квартир.

В итоге: таинство исповеди в микрофон и под камерами наблюдения, вынос сора из всех изб в пространство аутистской диалогичности, заряженной пафосом мертвецов из «Бобка» Достоевского: «Мы все будем вслух рассказывать наши истории и уже ничего не стыдиться. Я прежде всех про себя расскажу. Я, знаете, из плотоядных. Все это там вверху было связано гнилыми веревками. Долой веревки, и проживем эти два месяца в самой бесстыдной правде! Заголимся и обнажимся!» Этот прогрессирующий психоэксгибиционизм наблюдается уже не только среди алкоголиков, наркоманов или неверных супругов, но и среди политиков, звезд эстрады, интеллектуалов, даже принцев и принцесс. Все признаются всем во всем. Вот и бывший римский понтифик извинился же перед жителями Океании за злоупотребления своего ведомства - по Интернету.

Несколько лет назад в цюрихской масонской ложе Modestia cum Libertate был объявлен «день открытых дверей», чтобы каждый мог зайти, задать вопросы и убедиться, что все совсем не так, как кажется, а главное - никаких «скелетов в шкафу». Скептики пожмут плечами и скажут, что показывается не то (скептикам вообще лучше всех известно то), но важно не что показывается, а что показывается, совсем как в журналистском «моменте истины» важна вовсе не истина, а момент, в который они столь же лихо укладывают истину, как недоброй памяти шутник-разбойник Прокруст укладывал прохожих на свое ложе.

Понятно, что заговору в этом разведенном им же планктоне остается не больше места, чем литературному автору в постструктуралистских литературоведческих элаборатах. Если он вообще терпим, то лишь в той мере, в какой он годен медийно или может быть снят на пленку. Оттого ему и не остается ничего иного, как избегать расставленной им же себе ловушки лжеца-критянина, чтобы не стать жертвой собственного сценария.

Вариант, предложенный в свое время графом Куденхов-Калерги (одним из отцов-основателей современной объединенной Европы), слишком резко, по крайней мере с внешней видимой стороны, диссонировал с жанром: европейцев здесь ожидал метаморфоз в евразийско-негроидных метисов, управляемых некой аристократией будущего (Coudenhove Kalergi R.N. Praktischer Idealismus. Adel-Technik-Pazifismus, Paneuropa-Verlag. Wien-Leipzig, 1925. S. 22 f., 49 ff.).

От этих непереваренных остатков ницшевско-карлейлевской рецепции было много вреда и мало толку; их следовало осуществлять, а не выбалтывать, потому что в осуществленной форме они были бы (по определению) демократией, а в выболтанной - фашизмом. Гораздо более компатибельной обещала быть версия open conspiracy (открытого заговора), предложенная Гербертом Уэллсом. По логике: критянин лжет, даже когда он лжет. Впечатляет здесь, впрочем, не столько логика, сколько (пат)этика. Пафос благодетеля, которому надоело действовать из-за кулис. Карты на стол, и нечего скрывать от людей, что мы несем им счастье! - Это гнозис в журнальной версии. Или по образцу магриттовской трубки. Гнозис без гностиков, за исторически-музейную форму которого ответственны филологи, а за сиюминутно-повседневную - фельетонисты.

11

Кэрролл Куигли, профессор Джорджтаунского (католического) университета, учитель, ментор и spiritus rector («духовный наставник», лат.) ряда лиц из правящих кругов Америки, среди них - Билла Клинтона, обязанного ему, по собственным словам, своими политическими амбициями и устремлениями (см.: McLemee Scott. The Quigley Cult // George Magazine (December 1996). Vol. 1. № 10. P. 96),

начинает свою книгу «Англо-американский истеблишмент» со следующего сообщения: «В один зимний день в феврале 1891 года трое мужей в Лондоне были заняты серьезным разговором. Последствия этого разговора имели колоссальное значение для Британской империи и мира в целом. Потому что эти мужи организовали тайное общество, которое в течение более чем пятидесяти лет являлось одной из самых влиятельных сил в формировании и осуществлении британской имперской и внешней политики» (Quigley Carroll. The Anglo-American Establishment. From Rhodes to Cliveden. New York: Books in Focus, 1981. P. 3). Первым из названных мужей был Сесил Родс, «сказочно богатый empire-builder и наиболее важная персона в Южной Африке». (Родсу принадлежит фраза: To be born English is to win first prize in the lottery of life. «Родиться англичанином - значит выиграть первый приз в лотерее жизни», англ.)

Второй - Уильям Томас Стэд - был знаменитым журналистом и не менее известным спиритистом; он дважды предсказывал гибель океанских лайнеров, чтобы в третий раз погибнуть самому на «Титанике» 15 апреля 1912 года; в тройке мужей интеллектуалу Стэду, имперские видения которого оказали на Родса решающее влияние, наверняка принадлежала роль «лебедя» (по Куигли, Родс считал себя учеником Стэда).

Третьим был Реджинальд Балиол Бретт, будущий лорд Эшер, друг и конфидент королевы Виктории, а впоследствии - наиболее влиятельный советник королей Эдуарда VII и Георга V. Вскоре к ним присоединился и четвертый - Альфред Милнер - верховный комиссар Южной Африки и губернатор Капской колонии, возглавивший после смерти Родса в 1902 году тайное общество. Это общество, членами которого были влиятельнейшие государственные мужи Великобритании, а позднее, со сменой гегемонов, и Соединенных Штатов Америки, в разные времена носило разные названия, как то: Детский сад Милнера (Milner's Kindergarten; Милнер, наполовину немец, родившийся в Гисене и учившийся в Тюбингене, предпочел так, по-немецки, назвать группу, в которую, в частности, входили сэр Патрик Дункан, будущий генерал-губернатор Южно-Африканского Союза, и лорд Галифакс), или Группа Круглого Стола, или Люди Родса, или Люди Таймс, или Группа Олл-Соулз, или Общество Кливдена. Куигли предпочитает говорить о Группе Милнера. По его мнению, мы имеем дело с одним из наиболее значительных исторических фактов XX века.

Целью группы являлось создание единого мира в виде федеративной структуры вокруг Великобритании (впоследствии - США), а осуществляться эта цель должна была через тайное политическое и экономическое влияние, а также путем контроля над миром прессы, образования и пропаганды.

Нужно будет однажды под этим углом зрения продумать изложенные выше события обеих мировых войн, приведшие к упразднению немецкого фактора, чтобы воздать должное гению британской сознательности. Это (разумеется, на свой лад) и сделал Куигли в другой книге, «Трагедия и надежда», изданной в 1966 году и описывающей на 1300 страницах историю XX века. Уникальность книги в том, что она абсолютно академична, то есть отвечает всем нормам строго рационального дискурса, и в то же время конспирологична, причем не извне, а изнутри, потому что автор знает, о чем говорит, определяя цель заговора как «создание мировой системы финансового контроля в частных руках, способной господствовать над политической системой каждой отдельной страны и мировой экономикой в целом» (Quigley Carroll. Tragedy and Hope. A History of the World in Our Time. New York: Macmillan, 1966. P. 324).

На странице 950 можно найти своего рода пробную нагрузку открытого заговора. Куигли: «Мне известны операции этой системы (Группы Круглого Стола. - К.С.), так как я изучал их в течение 20 лет, а в начале 1960-х годов мне на два года был предоставлен допуск к исследованию ее документов и тайных записей. Я не испытываю ни малейшей антипатии к организации или большинству ее целей; на протяжении долгих лет я был связан с ней и многими орудиями ее воздействия. Как в прошлом, так и в недавнее время я выдвигал возражения против некоторых аспектов ее курса (в особенности против ее убеждения, что Англия является скорее атлантической, чем европейской державой, и что она должна быть связана или даже объединена на федеративных началах с Соединенными Штатами, оставаясь изолированной от Европы), но в целом главное разногласие состоит в том, что организация предпочитает оставаться неизвестной, в то время как я уверен в том, что ее роль в истории достаточно значительна, чтобы о ней знали (курсив мой. - К.С.)».

Два соображения напрашиваются сами собой: 1) либо Куигли говорит это от своего имени и на свой страх и риск; 2) либо его уполномочили сказать это. Оба варианта равно возможны, но возможен еще и третий, а именно: его уполномочили сказать то, что он и говорит от себя, в полном согласии с общей волей. Это значило бы, что он выдает тайну, никого и ничего не предавая, и выдает по той простой причине, что тут нечего больше скрывать. Тайна сильна и уместна только в связке с гнозисом; без гнозиса она столь же декоративна и никчемна, как раскопанный папирус в частной коллекции ничего не смыслящего в нем «бизнесмена». О какой еще тайне может идти речь, если цель заговора совпадает со спросом клиентуры (подавляющего большинства людей)! Подобно авторам, которые не читают чужих книг, потому что пишут свои, не помнящие родства наследники гнозиса не познают мир, а переделывают его. «Лебеди» неслышно поют свои песни, после чего «щуки» и «раки» шумно и бесцеремонно перекладывают их в прозу мира и устанавливают мировую планку, до которой нужно дотянуться двуногим, чтобы быть счастливыми.



P/S Тут сразу же вспоминаются слова Рокфеллера, что нам уже незачем скрываться
.

В Евросоюзе есть перепроизводство определенных товаров: мясомолочной и винодельческой отрасли. В 2006 году было утилизировано 1 миллиард 700 миллионов бутылок вина. Деньги на дотирование, финансирование уничтожения продукции сейчас выделять сложно, потому ЕС ищет новые рынки для реализации «избыточных» продуктов. Украина весьма привлекательная для этого страна. Существует мнение, что так увеличить объемы реализации продукции, как за счет украинского рынка сбыта, в Европе невозможно. Поэтому ЕС выступает за подписание договора о свободной зоне торговли (ЗСТ) с Украиной.

Сергей Петренко с Национальной ассоциации виноградарей и виноделов считает, что подписывать договор на том этапе, который есть сейчас нельзя. Это может привести к исчезновению с украинских магазинов вина и молочных продуктов отечественного производства.

После подписания договора о ЗСТ на территории Украины нельзя будет продавать продукцию, произведенную по отечественным стандартам. Можно реализовывать лишь продукцию, соответствующую европейским стандартам.

«Чтобы ввести европейские стандарты, завод нужно полностью снести и построить новый и сертифицировать его по европейским стандартам. Мы посчитали, что в таком случае, бутылка ординарного вина, которая сейчас стоит 12-14 гривен, будет стоить 60-65 гривен», — считает Сергей Петренко. Импортное вино (чилийское или даже французское) такого класса уже сейчас можно найти в магазине за 30-35 гривен.

Что касается качества, то вопрос тоже спорный. К примеру, Монголия, которая ввела программу «Здоровья нации», почти не принимает продукты из ЕС. Они не соответствуют их стандартам «Здоровья нации».

Что касается конкретно вина, то европейцы против добавления в него спирта. Как объяснили виноделы, остановить брожение можно 3 способами: поднятие или снижение температуры, или добавление спирта. Украинцы добавляют спирт, а европейцы специальный химический реагент. Такую же технологию хотят навязать нам.

Подобные замечания во многих отраслях. Степан Капшук, генеральный директор «Укролияпроп» считает, что Украина нужна не как партнер, а как сырьевой придаток. Ведь страна имеет огромный потенциал.

Украинские предприниматели не против вообще подписания договора о ЗСТ, они хотят, чтобы их интересы тоже учитывали. Ведь тексты требований со стороны ЕС разрабатывали совместно с предпринимателями. А наши разрабатывают чиновники.

"Отличная" схема: за валюту, что зарабатывает Украина, будут закупаться низкокачественные импортные продукты. А чиновники "полученной" валютой за лоббирование интересов зарубежных производителей будут себе покупать качественные импортные товары.

Импортеров и близко нельзя подпускать к власти.
Хотя и экспортеры могут выкидывать такие фокусы относительного рынка продуктов (в обмен на преференции своим товарам).
Хоть так кирдык, хоть так кирдык . Но в первом варианте -- чуть больший.

Вместо того чтобы начать массовую выдачу дешевых кредитов нуждающимся, банки прибегли к следующей операции: берут в ФРС бесплатные деньги и немедленно вкладывают их в американские казначейские обязательства. Заметим, что выпуск этих казначейских обязательств в грандиозных масштабах сам по себе является элементом государственной кампании по спасению американской экономики: так как в бюджете денег на помощь банкам и предприятиям нет, их приходится добывать за счет продажи ценных бумаг. На эти бумаги в условиях отсутствия на мировом финансовом рынке надежных ценных бумаг предъявляется очень неплохой спрос, в связи с чем процент, который платит по ним американское государство, довольно низок. Однако по сравнению с 0% годовых, который требует за свои кредиты ФРС, любой, сколь угодно низкий процент, требуемый американским казначейством, выглядит для банков вполне привлекательным. В результате банки оказываются участниками бюджетной операции по финансовому стимулированию экономики, но полностью выпадают из системы финансового стимулирования, задуманной ФРС. Кстати, можно вспомнить, что ФРС уже приняла решение при необходимости непосредственно покупать у бюджета казначейские обязательства, по сути прибегнув к прямому печатанию денег для экономики.

Не читал Хазина, но вот наткнулся на его мысль (по поводу морали):

М.Хазин: Проблема современной экономики состоит в том, что система разделения труда так устроена, что она должна непрерывно углубляться. Остановиться нельзя, а расширяться дальше некуда.

М. Хазин: А вот смотрите как это происходит на практике: СССР объявил о том, что он разрушает свою систему разделения труда и входит в западную. В СССР была авиастроительная промышленность, которая на тот момент уже произвела 40% мирового самолетного парка. Сегодня Россия самолетов не производит вообще, практически. То есть российская промышленность потеряла сотни миллиардов долларов, которые могла бы получить от продажи самолетов. На эти деньги она создала и внедрила систему телевидения, в которой следует объяснять, что именно эта система и есть "правильно".

Вся проблема состоит в том, что постольку эта система разделения труда построена на ссудном проценте и на системе мультипликации денег, она всегда выделяет колоссальные деньги на пропаганду своей системоценности. И как показывает опыт, очень мало людей способны от этой пропаганды отойти.

Я стал заниматься экономикой в 92-ом году. И я очень хорошо помню - я всерьез воспринимал всю ту западную пропаганду, в том числе экономическую, которая шла сюда. Мне понадобилось 5 лет, чтобы от нее отстроиться и понять, где она врет. И я студентам сегодня говорю ровно то, о чем говорите Вы: "Ребята, есть некие моральные принципы. Они важнее, чем то, что вы получили здесь…"


Л: Вот Вы, как математик, скажите мне. Зная, что мир глобален, каким образом мы с вами можем сейчас сделать какой-нибудь большой бизнес, если не будем принимать во внимание весь мир?

М. Хазин: Большой бизнес - не можем.

Л: И маленький не сможем через пару лет! Проявится и отсутствие взаимодействия даже на микроуровне.

М. Хазин: Я согласен, но проблема в том, что главным экономистам нового президента США будет Лоренс Саммерс, а министром иностранных дел - Хилари Клинтон. И могу Вас уверить, что все те документы, которые они будут готовить и подписывать, - это будут документы, в которых написано, что любой, обязательно любой ценой должно быть обеспечено владычество Соединенных Штатов Америки и, там, банков Уол-стрита.

Я просто знаю, я работал в правительстве Российской Федерации в 90-е годы, я знаю, что такое Саммерс. Это не тот человек, который изменит свою позицию, потому что он искренне убежден, что его позиция - всегда единственно правильная. Ему Вы ничего никогда не докажите, это просто невозможно.

И еще:

М. Хазин: В Европе существует всего одно государство, которое всерьез занялось вопросом о том, что надо уменьшать города и увеличивать сельское население. Это - Беларусь, в которой на государственном уровне принята программа усадебной Беларуси. Там у власти находится человек, к которому можно предъявлять, может, многие претензии, но его всерьез волнуют проблемы его страны, и он чувствует масштаб происходящих изменений.

Но если Вы возьмете Европу, США, Россию, то увидите, что уровень политической элиты за последние 30 лет невероятно деградировал. После Никсона в США не было президента, который бы отдавал себе отчет в том, какие глобальные проблемы лежат перед страной и перед миром. И это не случайно. Это тоже следствие той экономической модели, которая была построена. У нее была задача - ликвидировать субъективный фактор в изменении ситуации. Она целенаправленно выводила и двигала по политической лестнице людей, которые для себя уже давно решили, что отказываться от той модели, в которой они выросли, они никогда не будут.

Импортеров и близко нельзя подпускать к власти.
Хотя и экспортеры могут выкидывать такие фокусы относительного рынка продуктов (в обмен на преференции своим товарам).
Хоть так кирдык, хоть так кирдык . Но в первом варианте -- чуть больший.

Ув. detroytred, очень внимательно следил за вашей полемикой по государству на ветке у ув. Леннского. Не хотите ли поучаствовать на вновь организуемом сайте в качестве автора колонки (тема предполагается вплане гражданской позиции и проявления ее на близлежащих и последующих выборах)? От Вас требуется написание программного текста по теме выборов (который будет на главной странице сайта) и сопровождение своей колонки в полемике с посетителями сайта (если таковые обнаружатся).
С ув. Алекс

Ув. AlexK.
Извините, спасибо. На Ленском я уже обжегся.
Программа ... подразумевает призыв к чему-то. Я не имею на это права.
Да и думаю моя позиция будет не по душе авторам сайта.

Ув. AlexK.
Извините, спасибо. На Ленском я уже обжегся.
Программа ... подразумевает призыв к чему-то. Я не имею на это права.
Да и думаю моя позиция будет не по душе авторам сайта.

Ув. detroytred, спасибо, что ответили. В любом случае, мое приглашение остается в силе. С интересом читаю эту ветку, и, не обладая Вашей эрудицией, ограничиваюсь только этим...

Читаю о Венесуэле, а перед глазами стоит Россия с ВВ начала века (уж больно много аналогий):
http://lenta.ru/articles/2009/12/08/chavez/

Уго Чавес начал публичную "атаку" на банки в конце ноября текущего года. 29 ноября в своей телепередаче "Алло, президент" глава Венесуэлы раскритиковал частные финансовые организации, не соблюдающие законодательство и отказывающиеся расширять кредитование развивающихся производств. В ходе программы Чавес обратился ко всем финансистам страны и недвусмысленно заявил, что любой частный банк, вне зависимости от его размера, нарушивший законы Венесуэлы, может быть конфискован. "Хотите, чтобы я национализировал весь банковский сектор? - осведомился Чавес. - Никаких проблем".

Чавес также выразил крайнюю обеспокоенность тем, что государственные финансовые организации (включая госбанк Banfoandes) держат "гигантские суммы" денег на депозитах в частных банках. Глава государства пригрозил устроить расследование неправомерного размещения госсредств в частных организациях и по-революционному прямо заметил: "Как можно назвать то, что деньги госбанка и средства, предназначенные для народа, находятся на депозитах частных банков? Это называется изменой".

Как правило, такие громкие слова, как "измена", произнесенные лидером страны, просто так мимо ушей не пропустишь. Правительство Венесуэлы и не пропустило.
Тем более что опыт национализации и конфискации в стране есть. С 2007 года Чавесу уже удалось национализировать целый ряд предприятий, ранее находившихся под контролем коммерческих компаний в нескольких стратегических отраслях экономики, в частности, нефтяной, сталелитейной и цементной, а также телекоммуникационной. Дошла очередь и до финансовой системы, в которой сейчас правительство контролирует около 20 процентов.

Похоже, что ТНК выгодно (удобно) в сырьевых странах держать именно такую форму управления (госконтроль) - меньше воровства частниками, полный контроль ситуации.

А вот этот факт смешит злой и страшный Бармалей-Чавес допустил у себя в стране такую деятельность янки:

Еще в первой половине 2009 года власти Венесуэлы установили контроль над местным подразделением Stanford International Bank. Это произошло сразу после того, как владелец банка, техасский финансист Аллен Стэнфорд, был обвинен в создании финансовой пирамиды, ущерб от которой оценивается как минимум в семь миллиардов долларов.